Присуждение юридическому лицу компенсации за моральный вред: теория и практика. Взыскание морального вреда с юридического лица Моральный вред юридическому лицу

Здравствуйте, я директор управляющей компании. Недавно один из жильцов стал массово распространять о нашей компании совершенно бездоказательные сведения, порочащие нашу деятельность, деловую репутацию. Этот жилец расклеивает свою клевету у подъездов и везде и всюду оскорбляет нас и нашу деятельность. Можем мы взыскать с него компенсацию морального вреда?

• Вопрос: №2628 от: 2016-04-26.

Здравствуйте, по существу заданного вопроса можем сообщить следующее.

Согласно ч. 1 ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.

В силу ч. 9 ст. 152 ГК РФ гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений.

До 2013 года существовала устойчивая судебная практика, позволяющая юридическим лицам требовать возмещения убытков, причиненных распространением сведений порочащих деловую репутацию, включая требования о компенсации морального вреда.

Однако Федеральным законом от 2 июля 2013 г. № 142-ФЗ в статью 152 ГК РФ были внесены изменения.

В настоящее время в силу ч. 11 ст. 152 ГК РФ правила данной статьи о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации морального вреда, соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица.

Таким образом, законодатель указал, что юридическое лицо вправе требовать от лица, распространяющего сведения порочащие деловую репутацию, опровержения этих сведений и взыскания убытков, причиненных таким распространением. Однако юридическое лицо не может требовать компенсации морального вреда.

Согласно Обзору практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденному Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 г. по делам, рассмотренным до 1 октября 2013 г. (даты вступления в силу Федерального закона от 2 июля 2013 г. № 142-ФЗ), требования о компенсации морального вреда заявлялись и юридическими лицами, которым на основании пункта 7 статьи 152 ГК РФ (в ранее действующей редакции) такое право было предоставлено в случае распространения о них сведений, порочащих их деловую репутацию. Ныне действующая статья 152 ГК РФ исключает применение нормы о компенсации морального вреда при распространении сведений, затрагивающих деловую репутацию юридического лица (пункт 11).

С учетом этого юридические лица и индивидуальные предприниматели как субъекты предпринимательской деятельности вправе защищать свою деловую репутацию путем опровержения порочащих их сведений или опубликования своего ответа в печати, а также заявлять требования о возмещении убытков, причиненных распространением таких сведений.

Надлежащими ответчиками по делам анализируемой категории являются авторы не соответствующих действительности сведений, а также лица, распространившие эти сведения, например, средства массовой информации, которые, как показывает обзор судебной практики, привлекаются в качестве ответчиков по делам указанной категории в четыре раза реже, чем граждане или юридические лица.

Решение об удовлетворении иска о защите чести, достоинства и деловой репутации выносится судом в случае установления совокупности трех условий:

Сведения должны носить порочащий характер;

Сведения должны быть распространены;

Сведения не должны соответствовать действительности.

При этом заявитель обязан доказывать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, и порочащий характер этих сведений. На ответчика же возложена обязанность доказать, что распространенные им сведения соответствуют действительности.

По данному вопросу существует и непосредственная судебная практика в виде Определения Верховного Суда РФ от 17.08.2015 года по делу № 309-ЭС15-8331, А50-21226/2014 из которого следует, что из буквального содержания положений закона следует, что компенсация морального вреда возможна в случаях причинения такого вреда гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. В иных случаях компенсация морального вреда может иметь место лишь при наличии прямого указания об этом в законе.

Поскольку в действующем законодательстве отсутствует прямое указание на возможность взыскания морального вреда в пользу юридического лица, в связи с чем, оснований для удовлетворения заявленных требований не имелось.

Исходя из всего вышеперечисленного, можно сделать однозначный вывод о том, что юридическое лицо не может требовать компенсации морального вреда, но не лишено права требовать возмещения убытков, причиненных распространением сведений порочащих деловую репутацию юридического лица.

Внимание! Информация, предоставленная в статье, актуальна на момент ее публикации.

Институт компенсации морального вреда для российского права является сравнительно новым. Применение его в судебной практике вызывало и вызывает различного рода сложности и проблемы. Наиболее сложным является вопрос - кому именно моральный вред может быть причинен только: гражданину или также юридическому лицу?

Из определения морального вреда, данного в ст.151 ГК РФ, и условий его возмещения может быть сделан вывод, что, моральный вред может быть причинен только физическому лицу. Юридическому лицу физические или нравственные страдания вроде бы причинены быть не могут. Однако в ст. 152 ГК РФ, предусматривающей защиту чести, достоинства, и деловой репутации гражданина, сказано, что правила о защите деловой репутации, соответственно, применяются и к защите деловой репутации юридического лица. А в числе этих правил предусмотрены не только возмещение убытков, но и компенсация морального вреда. Опираясь на эти положения, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 20 декабря 1994 года №10 в п. 5 дал следующее разъяснение: «Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица (п.6 ст. 7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992г., п.7 ст. 152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации по правоотношениям, возникшим после 1января 1995г.)».

Комментируя этот пункт постановления Пленума, заместитель Председателя Верховного Суда России В. Жуйков указал, что «приведенное разъяснение дано в связи с тем, что на практике возникли сомнения в возможности возмещения морального вреда юридическому лицу, поскольку оно не может испытывать физических или нравственных страданий». Такие сомнения в судебной практике, действительно, возникали и возникают, что видно из следующего примера.

Через некоторое время в Савеловский межмуниципальный народный суд г. Москвы поступило «заявление о защите чести и достоинства музея». А в дополнительном исковом заявлении ставился вопрос о взыскании морального вреда причиненного публикацией.

При рассмотрении дела по существу народный суд установил, что в газетной публикации действительно содержался ряд неточностей и бездоказательных утверждений, а потому иск о «защите чести и достоинства музея» судом в основном был удовлетворен. Одновременно народный суд частично (в размере 50млн. рублей) удовлетворил иск, касавшийся возмещения морального вреда.

Редакция газеты подала кассационную жалобу, в которой ставился вопрос о невозможности взыскания каких-либо сумм в возмещение морального вреда, причиненного юридическому лицу. В частности, обращалось внимания на, по существу, полное отсутствие какой-либо мотивировки в решении суда как принципиальной возможности компенсации морального вреда, причиненного юридическому лицу.

По данному поводу в судебном решении было записано буквально следующее:

«Согласно ст.7 п.6 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, применяемые на территории РФ с 3.08.92г., гражданин или юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь и достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений, требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненного их распространением.

Как полагает суд, нравственной обязанностью редакции являлось особо осторожное отношение к распространению подобной информации, которая умаляет не только престиж музея, но и Российской Федерации. С учетом всех указанных обстоятельств суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в возмещение морального вреда 50 млн. руб».

В заседании судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда судьей - докладчиком представителям истца был поставлен вопрос, в чем конкретно заключались физические или нравственные страдания, понесенные музеем в связи с публикацией в газете. Вразумительного ответа на него, вполне естественно, не последовало. Частично отменяя решение народного суда, коллегия указала следующее: «решение суда в части взыскания морального ущерба в размере 50млн. руб. с редакции газеты в пользу истца подлежит отмене, поскольку противоречит требованиям ст. 7 ГК РФ, ст. 62 Закона РСФСР «О средствах массовой информации», которыми предусмотрено возмещение морального вреда, причиненного гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь и достоинство, а не юридическому лицу».

Судом ошибочно применена норма п.6 ст.7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, поскольку к правоотношениям, возникшим между сторонами по настоящему делу, применяются нормы законодательства Российской Федерации (ст. 7 ГК РФ и ст.62 Закона РФ «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991г.).

В соответствии с п.1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22декабря 1992г. «О некоторых вопросах применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации» не применяются положения Основ в части, противоречащей Конституции Российской Федерации и законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990года». На основании п.4 ст.305 ГПК РСФСР коллегия вынесла в указанной части новое решение, которым в иске музею было отказано.

В связи с изложенным требует существенных уточнений ссылка на п.6 ст. 7 Основ гражданского законодательства, которая содержится в п.5 постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994г. Как было указано выше, названая норма в соответствии с постановлениями Верховного Совета РФ от 14 июля 1992г. и от 3 марта 1993г. в период до 3 августа 1992г., в частности, не может применяться к обязательствам по возмещению морального вреда, если они возникли в связи с деятельностью средств массовой информации.

Что же касается положений п.7 ст. 152 ГК РФ, то они не могут применяться в отрыве от других положений ст. 152, а главное в отрыве от норм, сформулированных в ст. 151 ГК, специально посвященной компенсации морального вреда. Поэтому, толкуя названные нормы в системе, необходимо прийти к следующему выводу.

В соответствии с п.7 ст. 152 ГК РФ, сформулированные в ней правила о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица. В частности, юридическое лицо точно так же, как и гражданин, вправе требовать по суду опровержения порочащих его деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. По требованию заинтересованных лиц, его бывшего собственника либо его наследников, допускается защита деловой репутации юридического лица, и после прекращения его существования.

Если сведения, порочащие деловую репутацию юридического лица, распространены в печати, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации. Аналогичным образом к защите деловой репутации юридического лица применяются и другие правила, содержащиеся в пп.2-6 ст. 152 ГК. Однако из смысла ст. ст. 151, 152 ГК РФ вытекает следующее исключение.

Правила, касающиеся компенсации морального вреда, не могут быть применены к защите деловой репутации юридического лица, поскольку это находилось бы в явном противоречии с понятием морального вреда, содержащимся в ч. 1 ст. 151 ГК РФ.

С ныне действующим гражданским законодательством полностью согласуется и разъяснение содержащиеся в п.8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994г. В частности, там записано следующее: «При рассмотрении требований о компенсации гражданину причиненного морального вреда... размер компенсации зависит от характера и объема, причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств» ... Таким образом, в разъяснениях содержащихся в пп.5 и 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», содержатся непримиримые противоречия. В п.5 постановления сказано о возможности компенсации морального вреда, как в отношении гражданина, так и юридического лица, а в п.8 идет речь о компенсации морального вреда, причиненного лишь гражданину. Кроме того, даже если согласиться с тем, что моральный вред и соответственно компенсация в принципе возможны и в отношении юридического лица, то исчисление размера компенсации в соответствии с ч. 2 ст. 151 ГК РФ может быть произведено исключительно исходя из степени физических и нравственных страданий лица, которому причинен вред. Нравственные, а тем более физические страдания может претерпевать лишь человек. И, напротив, такого рода страдания, а с ними и само понятие морального вреда никак ни могут быть совместимы с конструкцией юридического лица.

Соответственно в п.5 постановления Пленума Верховного Суда России от 20 декабря 1994г. и п.10, п.11 постановления Пленумов Верховного Суда России от 18августа 1992г. п.11 следовало бы записать, что моральный вред может причиняться и компенсироваться лишь гражданину. Однако в будущем законодательстве следовало бы предусмотреть возможность возмещения (в денежном выражении) вереда, причиненного деловой репутации юридического. Однако такого рода возможность в законе бы следовало прямо обозначить как компенсацию (в денежном выражении) неимущественного вреда, причиненного деловой репутации юридического лица.

Может ли юридическое лицо требовать компенсации морального вреда? Этот вопрос стоит перед юристами давно. Какой бы выбор ни сделал законодатель, юридическое сообщество неизменно распадется на два лагеря - тех, кто за, и тех, кто против. О том, как разрешен вопрос о компенсации морального вреда юридическому лицу в действующем законодательстве и судебной практике на сегодняшний день, и пойдет речь в материале.

Первая редакция ст. 152 ГК РФ, принятая еще 1994 г., устанавливала, что правила о защите деловой репутации гражданина должны применяться к защите деловой репутации юридического лица. Это означало, что юридическое лицо, в отношении которого распространены сведения, порочащие его деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением. Положения этих норм были настольно удивительны для того времени, что многие юристы считали, что в действительности законодатель не имел намерения наделить юридические лица правом на компенсацию морального вреда, а подобный вывод стал результатом слабой юридической техники ГК РФ. В качестве правильного толкования норм предлагали, в частности, следующий вариант: требовать компенсации морального вреда вправе только граждане, а юридическое лицо вправе требовать только возмещения убытков.

Сомнения относительно толкования спорных норм развеялись, после того как в п. 5 постановления от 20.12.94 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» Пленум ВС РФ разъяснил, что правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении организации. Правда, Пленум ВС РФ не стал затрагивать правовую природу морального вреда юридического лица, ограничившись только ссылкой на положения п. 7 ст. 152 ГК РФ. В дальнейшем ВС РФ подтвердил ранее высказанную правовую позицию в п. 15 постановления Пленума от 24.02.2005 № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц».

Из разъяснений ВС РФ стало очевидно, что юридические лица вправе рассчитывать не только на возмещение убытков, но и на компенсацию морального вреда. Вместе с тем отсутствие должной мотивировки для подобного толкования п. 7 ст. 152 ГК РФ было использовано противниками этого подхода для критики позиции ВС РФ. В частности, указывалось, что юридическое лицо в принципе не имеет возможности испытывать какие-либо переживания и психологические страдания. Вероятно, такого мнения придерживалось большинство юристов, поскольку в течение длительного периода времени количество споров, в которых юридическое лицо просило взыскать компенсацию за моральный вред, стремилось к нулю.

Позднее к проблеме компенсации морального вреда юридическому лицу обратился Конституционный cуд РФ, поддержав позицию ВС РФ.

В Определении от 04.12.2003 № 508-О КС РФ указал, что применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. При этом отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК РФ). По мнению КС РФ, данный вывод основан на положении ст. 45 (ч. 2) Конституции РФ, в соответствии с которым каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Кроме того, КС РФ сослался на решение ЕСПЧ от 06.04.2000 по делу «Компания „Комингерсол С.А.“ против Португалии», в котором сказано, что суд не может исключить возможность присуждения коммерческой компании компенсации за нематериальные убытки, которые «могут включать виды требований, являющиеся в большей или меньшей степени „объективными“ или „субъективными“. Среди них необходимо принять во внимание репутацию компании, неопределенность в планировании решений, препятствия в управлении компанией (для которых не существует четкого метода подсчета) и, наконец, хотя и в меньшей степени, беспокойство и неудобства, причиненные членам руководства компании».

Таким образом, КС РФ пришел к выводу, что юридическое лицо имеет право требовать компенсацию за моральный вред, однако его правовая природа отлична от одноименного института, предназначенного для защиты нематериальных благ физических лиц.

Немаловажное значение имеет и вывод КС РФ о том, что отсутствие в законодательстве прямого способа защиты нематериальных благ юридического лица не лишает его права на предъявление требований о возмещении нематериального вреда (нематериальных убытков). Стоит отметить, что на сегодняшний день этот вывод имеет основополагающее значение при решении вопроса о компенсации морального вреда юридическому лицу.

Итак, более 20 лет российское законодательство предоставляло возможность взыскивать моральный вред в пользу юридического лица. Однако в 2013 г. подход законодателя изменился. С 1 октября 2013 г. в положения ст. 152 ГК РФ были внесены изменения, исключившие возможность взыскивать компенсацию морального вреда за вред репутации юридического лица.

Казалось, что исключение из ст. 152 ГК РФ нормы о возможности взыскания компенсации морального вреда в пользу юридических лиц должно было поставить крест на исках, содержащих такие требования. Однако приведенная выше позиция КС РФ позволяет считать, что такого рода требования не так уж и безнадежны. Если опираться на тезис КС РФ о том, что юридические лица вправе требовать возмещения нематериальных убытков и при отсутствии в законодательстве поименованного способа защиты, то суды вправе удовлетворять иски, содержащие требование о компенсации морального вреда юридическому лицу.

Таким образом, на сегодняшний день существуют противоречия в позиции законодателя и позиции КС РФ, не позволяющие однозначно разрешить спор о возможности компенсации морального вреда юридическому лицу.

Ключевые судебные прецеденты

Интересных споров о компенсации морального вреда юридическому лицу достаточно много. Наибольший интерес из них представляют следующие дела.

Дело № А40-40374/04-89-467: «Альфа-Банк против Издательского дома „Коммерсант“» (2005 г.). Это дело стало катализатором распространения такого рода исков. Впервые такой способ защиты, как компенсация морального вреда юридическому лицу, продемонстрировал свою актуальность и работоспособность.

ОАО «Альфа-Банк» обратилось в арбитражный суд с иском о защите деловой репутации, требуя признать не соответствующими действительности и порочащими его деловую репутацию материалы, опубликованные в газете, и взыскать с ответчика 300 млн руб. нематериального вреда, причиненного умалением его деловой репутации.

Арбитражный суд г. Москвы исковые требования удовлетворил полностью. Ответчик не согласился с принятым решением и подал апелляционную жалобу. Одним из доводов апелляционной жалобы стало то, что так называемый репутационный вред нельзя взыскать по аналогии с моральным вредом. Определение КС РФ подлежит применению с учетом того обстоятельства, что ст. 152 ГК РФ предусматривает возможность взыскания только морального вреда гражданам, не предусматривая возможность взыскания в пользу граждан и юридических лиц репутационного вреда. Поскольку категория «моральный вред» не применима к юридическим лицам, в удовлетворении исковых требований истцу следовало отказать. Отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда. Ответчик полагал, что приведенное в Определении КС РФ решение ЕСПЧ по делу «Компания „Комингерсол С.А.“ против Португалии» нельзя применять без учета отдельных моментов. В том числе, что присужденная компенсация представляет собой не что иное, как убытки, факт нанесения которых, размер подлежат доказыванию истцом, как и причинная связь. Ошибка суда первой инстанции, по мнению представителей издательства, в применении ст. 152 ГК РФ состоит в том, что суд посчитал возможным оценить вред, причиненный деловой репутации, по аналогии с моральным вредом. Ответчик считает, что если степень интенсивности физических и нравственных страданий является фактором субъективным и оценивается преимущественно по внутреннему убеждению суда, то репутация - явление объективное и является предметом проверки и доказывания.

И все же апелляция решение первой инстанции в части удовлетворения требования о компенсации морального вреда отставила без изменения. Суд пришел к выводу, что при защите деловой репутации юридического лица могут быть применены правила, касающиеся защиты деловой репутации гражданина, в том числе и по компенсации нематериального репутационного вреда.

Кассация с позицией нижестоящих судов о допустимости взыскания морального вреда в пользу юридического лица согласилась, однако пришла к выводу, что при рассмотрении спора судам следовало применить ст. 1101 ГК РФ, предусматривающую учет требований разумности и справедливости при определении размера компенсации нематериального вреда, и уменьшила размер компенсации в десять раз, определив его в сумме 30 млн руб.

Дело № А45-22134/2010: «ЗАО „ЛЕС“ против Российской Федерации» (2012 г.). В этом деле Президиум ВАС РФ сформулировал правовую позицию в отношении предмета доказывания в такого рода спорах. Кроме того, это дело интересно также тем, что основанием для обращения с иском послужили противоправные действия не частного лица или компании, а государственных органов.

ЗАО «ЛЕС» обратилось в суд с требованиями к Российской Федерации в лице Федеральной таможенной службы о взыскании 100 млн руб. возмещения морального вреда, причиненного умалением его деловой репутации. Истец осуществлял деятельность в области таможенного дела в качестве владельца склада временного хранения (далее - СВХ), в связи с чем числился в Реестре владельцев СВХ. Из-за отсутствия на складе досмотровой рентгеновской техники таможня отозвала свидетельство о включении ЗАО «ЛЕС» в реестр владельцев СВХ, а также предписала не допускать размещения новых партий товаров на СВХ ЗАО «ЛЕС» и удалила информацию о СВХ ЗАО «ЛЕС» со своего официального сайта.

Решением арбитражного суда решение таможни было признано незаконным. Поскольку после отмены решения таможни судом основания для исключения его из реестра владельцев СВХ отпали, то, по мнению ЗАО «ЛЕС», таможенный орган распространил сведения, порочащие его деловую репутацию.

Президиум ВАС РФ отказал в удовлетворении иска, сославшись на выводы судов первой и апелляционной инстанций, указавших, что принятие ненормативного правового акта госорганом не является основанием для применения ст. 152 ГК РФ, а других фактов распространения таможенным органом порочащих сведений ЗАО «ЛЕС» не доказало. При этом Президиум ВАС РФ отметил, что юридическое лицо, чье право на деловую репутацию нарушено распространением порочащих сведений, вправе требовать возмещения нематериального (репутационного) вреда при доказанности общих условий деликтной ответственности (наличия противоправного деяния со стороны ответчика, неблагоприятных последствий этих действий для истца, причинно-следственной связи между действиями ответчика и возникновением неблагоприятных последствий на стороне истца), за исключением условия о вине ответчика, поскольку действующее законодательство (ст. 1100 ГК РФ) не относит вину к необходимым условиям ответственности за вред, причиненный распространением сведений, порочащих деловую репутацию. При этом, по мнению Президиума ВАС РФ, для подтверждения наступления неблагоприятных последствий в виде нематериального вреда деловой репутации истца необходимо установить факт сформированной деловой репутации истца, а также факт утраты доверия к его репутации, следствием чего может быть сокращение числа клиентов и утрата конкурентоспособности. При выявлении причинно-следственной связи между действиями ответчика и возникновением неблагоприятных последствий на стороне истца суды должны учитывать наличие реальной возможности влияния действий ответчика на формирование мнения об истце у третьих лиц.

Из правовой позиции Президиума ВАС РФ нетрудно заметить, что юридический состав при взыскании морального (репутационного) вреда юридическому лицу максимально приближен к юридическому составу при взыскании убытков. В частности, особого внимания заслуживает то обстоятельство, что для взыскания морального (репутационного) вреда необходимо установить реальные негативные последствия умаления деловой репутации.

Дело № А50-21226/2014: «ООО „МХС групп“ против Российской Федерации» (2015 г.). Интерес к этому делу обусловлен тем, что оно было рассмотрено арбитражными судами и ВС РФ уже после внесения изменений в ст. 152 ГК РФ, исключающих возможность применения правил о компенсации морального вреда к юридическому лицу.

ООО «МХС групп» обратилось в суд с иском о взыскании с Российской Федерации в лице Федеральной службы судебных приставов (далее - ФССП) около 49 000 руб. в качестве возмещения морального вреда. В обоснование своих требований истец указал, что на протяжении длительного времени он не мог получить от ФССП информацию о ходе исполнительного производства, поскольку ФССП не отвечала на его запросы. По мнению истца, в результате незаконного бездействия ФССП он находился в состоянии длительной неопределенности, что позволяет ему требовать возмещения морального вреда.

Арбитражные суды трех инстанций удовлетворили исковые требования. Они пришли к выводу, что истец, который в течение длительного периода не извещался о мерах по исполнению судебного акта, результате и причинах невозможности его исполнения в установленный срок, находился в состоянии неопределенности и может претендовать на компенсацию. В качестве правового обоснования своего решения суды сослались на уже упомянутое постановление ЕСПЧ по делу «Компания „Комингерсол С.А.“ против Португалии», в котором указывалось, что суд не может исключать возможность присуждения компенсации за моральный вред коммерческой организации. Практика ЕСПЧ при определении вопроса о компенсации юридическому лицу нарушенного нематериального блага исходит не из факта физических и нравственных страданий юридического лица, а из факта длительной неопределенности.

Таким образом, суды проигнорировали изменения, внесенные в ст. 152 ГК РФ. Однако Экономическая коллегия ВС РФ признала указанные выводы ошибочными, отменила принятые судебные акты и отказала в удовлетворении иска. Правовая позиция ЭК ВС РФ свелась к тому, что компенсация морального вреда возможна в случаях причинения такого вреда гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. В иных случаях компенсация морального вреда может иметь место лишь при наличии прямого указания на это в законе. Поскольку в действующем законодательстве отсутствует прямое указание на возможность взыскания морального вреда в пользу юридического лица, оснований для удовлетворения заявленных ООО «МХС групп» требований не имелось.

Настоящее и будущее компенсации морального вреда юридическому лицу

С точки зрения действующего законодательства следует признать, что юридическое лицо не вправе требовать компенсации морального вреда. Любые утверждения о том, что по своей правовой природе компенсация морального вреда является нематериальными убытками и самостоятельным способом защиты, не может являться оправданием для удовлетворения таких требований при отсутствии соответствующей позитивной нормы в действующем законодательстве. Если мы обратимся к содержанию ст. 12 ГК РФ, то увидим, что гражданские права защищаются лишь теми способами, которые указаны в законе. Субъекты гражданского права не вправе изобретать новые способы гражданских прав, а суды не вправе удовлетворять исковые требования, основанные на непоименованных способах защиты. Поскольку законодатель исключил возможность для юридического лица воспользоваться таким способом защиты, как компенсация морального вреда, юридические лица не вправе предъявлять такие исковые требования.

Кроме того, не следует забывать, что взыскание морального вреда по своей правовой природе является мерой юридической ответственности. В связи с этим к требованию о компенсации морального вреда в полной мере подлежат применению положения ст. 54 Конституции РФ, устанавливающие, что юридическая ответственность может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, признаются правонарушениями. С этой точки зрения, несмотря на слабую юридическую мотивировку, решение ЭК ВС РФ по делу «ООО „МХС групп“ против Российской Федерации» следует признать обоснованным.

Юридическое лицо не может испытывать какие-либо физические и психологические (нравственные) страдания, а значит, нельзя не согласиться с тем, что правовая природа морального вреда юридических лиц отлична от морального вреда физических лиц. А значит нарушение прав и интересов юридического лица способно (в той или иной степени) повлечь определенный психологический дискомфорт у физических лиц, непосредственно осуществляющих деятельность через юридическое лицо. Представляется не вполне справедливым, что в случаях, когда для реализации своих интересов интересов физическое лицо воспользовалось конструкцией юридического лица, оно лишено возможности в той или иной форме получить денежную компенсацию за доставленные неудобства. Иными словами, с точки зрения перспектив развития законодательства, следует признать, что полностью исключать возможность компенсации морального вреда юридическим лицам неправильно, поскольку это безосновательно лишает возможности защитить нарушенные интересы некоторых категорий физических лиц.

Задача законодателя заключается в том, чтобы определить, в каких случаях интерес физического лица или группы физических лиц, стоящих за юридическим лицом, нарушается настолько, что причинитель вреда должен возместить не только материальные убытки, но и загладить нематериальный вред путем выплаты денежной компенсации в пользу юридического лица. Отправной точкой в этой дифференциации может быть область деятельности, которую осуществляет юридическое лицо, и характер противоправного поведения лица, причиняющего вред.

Так, для юридического лица, осуществляющего коммерческую деятельность, достаточным способом защиты можно считать возмещение убытков, поскольку этот способ в достаточной мере способен восстановить имущественные интересы бенефициаров - физических лиц. В равной степени такой подход справедлив и для некоммерческих организаций, осуществляющих вспомогательную коммерческую деятельность, если причинение вреда такой организации связано с коммерческой деятельностью. В то же время трудно представить, как иск о взыскании убытков может, к примеру, хоть как-то восстановить нарушенные неимущественные интересы физических лиц, входящих, к примеру, в религиозную организацию, которой незаконно препятствуют в осуществлении ее деятельности, или восстановить неимущественные интересы членов политической партии, которая незаконно была лишена возможности участвовать в выборах.

Кстати, в п. 2 ст. 1099 ГК РФ законодатель установил, что моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации лишь в случаях, предусмотренных законом, то есть по общему правилу нарушение имущественных прав не является основанием для получения моральной компенсации. Поэтому для юридического лица наиболее приемлемым выходом было бы установить конкретные случаи, при которых юридические лица, осуществляющие определенный вид деятельности, все-таки вправе требовать компенсации морального вреда, как это установлено для граждан.

Есть еще один важный аспект. Долгое время одним из ключевых преимуществ возможности компенсации морального (репутационного) вреда юридическому лицу было то, что, руководствуясь положениями § 4 главы 59 ГК РФ («Компенсация морального вреда»), пострадавшее юридическое лицо не было обязано доказывать точный размер вреда. В этом заключалось фундаментальное практическое отличие иска о компенсации морального (репутационного) вреда от иска о взыскании убытков. Суд, с учетом обстоятельств дела, мог определить размер морального (репутационного) вреда «на глаз», не требуя доказательств точного размера. Чего нельзя было сделать применительно к убыткам.

На сегодняшний день ГК РФ вслед за практикой ВАС РФ закрепил норму, по которой суду не может отказать во взыскании убытков лишь на том основании, что невозможно точно установить размер причиненного вреда (п. 2 ст. 307.1, п. 5 ст. 393). Получается, что юридическое лицо не лишено возможности требовать взыскания репутационного вреда, опираясь уже не на нормы, регулирующие компенсацию морального вреда, а на нормы о причинении убытков. Ведь причинение вреда деловой репутации неизбежно влечет негативные имущественные последствия (убытки), которые должны быть возмещены их виновником. Скорее всего, по этому пути и должна пойти правоприменительная практика. Таким образом, положения п. 2 ст. 307.1 и п. 5 ст. 393 ГК РФ во многом нивелировали практические неудобства, доставленные внесением изменений в ст. 152 ГК РФ.

Согласно буквальному толкованию содержания статьи 151 ГК РФ компенсация морального вреда возможна только в отношении граждан. Вопрос о компенсации морального вреда юридическим лицам вызывает много споров среди цивилистов. Основу сомнений составляет мнение, что не может претерпевать физических и нравственных страданий.

В данном случае речь идет о неимущественных благах, связанных с имущественными. Так как при нанесении вреда деловой репутации юридического лица, кроме нарушения его нематериального блага, как правило, наносится урон и его имущественным благам. Это связано с тем, что нанесение вреда деловой репутации организации нередко приводит к потере клиентов, партнеров, и, как следствие, убыткам и упущенной выгоде. Вопрос возмещения имущественного вреда не вызывает сомнений, а вот вопрос компенсации морального вреда юридическому лицу вызывает противоречивые суждения.

В пункте 7 статьи 152 ГК РФ сказано, что правила установленные данной статьей для защиты деловой репутации граждан, распространяются на юридических лиц. А в пункте 5 статьи 152 ГК РФ сказано, что гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие деловую репутацию, вправе вместе с требованием об опровержении таких сведений требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда. Следовательно, такие же права есть и у юридических лиц.

Высший Арбитражный Суд Российской Федерации придерживается мнения, что нельзя применять к юридическим лицам даже понятие морального вреда, соответственно невозможно удовлетворять требования о его компенсации. Эта позиция Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации нашла отражение в судебной практике:

«В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации под моральным вредом понимаются физические или нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. Размер компенсации морального вреда определяется с учетом степени физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Поскольку юридическое лицо не может испытывать физических или нравственных страданий, ему невозможно причинить моральный вред.

Поэтому исходя из смысла статей 151 и 152 Гражданского кодекса Российской Федерации право на компенсацию морального вреда предоставлено только физическому лицу» (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 декабря 1998 года №813/98).

«Судом первой инстанции при рассмотрении вопроса о возмещении истцу морального вреда не учтены требования статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым компенсация морального вреда (физических или нравственных страданий) осуществляется в отношении гражданина, а не юридического лица» (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24 февраля 1998 года №1785/95).

«Исходя из смысла статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред (физические и нравственные страдания) может быть причинен только гражданину, но не юридическому лицу. Поэтому иск в части требования о взыскании компенсации за моральный вред не подлежит рассмотрению в арбитражном суде ввиду не подведомственности и производство в этой части подлежит прекращению» (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 5 августа 1997 года №1509/97).

Однако этот вопрос по иному был решен судебной практикой Верховного Суда, согласно пункту 5 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации №10 правила, регулирующие компенсацию морального вреда, в связи с распространением сведений порочащих деловую репутацию гражданина, применяются в случаях распространения таких сведений о юридическом лице.

Подобное же разъяснение можно увидеть в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» в части, касающейся деловой репутации юридических лиц.

Относительно этого вопроса можно рассмотреть также Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2003 года №508-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шлафмана Владимира Аркадьевича на нарушение его конституционных прав пунктом 7 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации». Трактуя нормы права, Конституционный Суд говорит следующее:

«Статья 152 ГК Российской Федерации предоставляет гражданину, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, право наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением (пункт 5). Данное правило в части, касающейся защиты деловой репутации гражданина, соответственно применяется и к защите деловой репутации юридических лиц (пункт 7 статьи 152 ГК Российской Федерации).

Применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. При этом отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (пункт 2 статьи 150 ГК Российской Федерации). Данный вывод основан на положении статьи 45 (часть 2) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».

Как следует из определения, Конституционный Суд Российской Федерации также считает неприменимым понятие моральный вред к юридическому лицу. Соответственно, ошибочно толкование Верховного Суда Российской Федерации. Это особенно важно, так как суждения Конституционного Суда Российской Федерации, как правило, в большинстве случаев принимаются всеми судами. Хотя это определение не несет правовых последствий, кроме невозможности рассмотрения жалобы по существу, но в нем выражена позиция суда, авторитет которого неоспорим.

Хотелось бы обратить внимание на еще одно суждение, высказанное в данном определении. В нем приведено понятие «нематериальные убытки», которого не существует в ГК РФ. Анализируя обоснования, приведенные в определении, можно сказать о некоем соединении понятий возмещения убытков и компенсации морального вреда. Оба эти понятия выступают как средство или способ защиты нарушенных прав, а для приведенного в определении Конституционного Суда Российской Федерации понятия не остается назначения.

Основываясь на вышеизложенных доводах, можно резюмировать, что институт компенсации морального вреда не применяется к юридическим лицам, это подтверждается судебной практикой, при анализе которой автором книги не было найдено ни одного примера удовлетворения требований юридического лица о компенсации морального вреда.

Можно проиллюстрировать выводы примерами судебной практики по данному вопросу.

Во взыскании морального вреда отказано по мотиву того, что крестьянское (фермерское) хозяйство является юридическим лицом (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 мая 2006 года №16140/05 по делу №5-70/04).

Арбитражным судом первой инстанции отказано во взыскании компенсации морального вреда в сумме 500000000 рублей в связи с тем, что истец как юридическое лицо, не подпадает под действие пунктов 5, 7 статьи 152 ГК РФ, закрепляющих право граждан на возмещение убытков и морального вреда, причиненных распространением сведений, порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 1 ноября 1996 года по делу №4/41).

В удовлетворении заявленного требования об определении суммы компенсации морального вреда отказано в связи с тем, что юридическое лицо не может испытывать физические и нравственные страдания (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 3 апреля 2000 года по делу №Ф04/842-140/А70-2000).

В удовлетворении возмещения морального вреда отказано ввиду того, что истцом является юридическое лицо, которое не может испытывать физических или нравственных страданий, которые подлежат компенсации в случае причинения морального вреда (Постановление ФАС Московского округа от 16 декабря 2003 года по делу №КГ-А40/10072-03).

Во взыскании 90 миллионов рублей в счет компенсации морального вреда отказано со ссылкой на статьи 151 ГК РФ в связи с тем, что указанная статья не применяется в случаях нарушения нематериальных прав юридического лица (Постановление ФАС Поволжского округа от 1 апреля 1998 года по делу №А55-225/97-16).

Юридические лица, согласно статьям 151 ГК РФ, 1099 ГК РФ, не имеют права на компенсацию морального вреда (Постановление ФАС Поволжского округа от 31 марта 2005 года по делу №А65-1019/2004-СГ1-18).

Суд указал, что крестьянское (фермерское) хозяйство «Остров», являясь юридическим лицом, не может испытывать нравственные и физические страдания, поэтому требование о компенсации морального вреда не подлежит удовлетворению (Постановление ФАС Северно-Кавказского округа от 31 августа 2005 года №Ф08-3590/2005 по делу №А32-673/2005-42/11).

В возмещении морального вреда отказано, поскольку возмещение морального вреда юридическим лицам не предусмотрено законом (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 10 августа 2005 года №Ф08-3284/2005 по делу №А20-9745/2004).

В соответствии со статьей 151 ГК РФ моральный вред (физические или нравственные страдания) подлежит возмещению гражданину. Юридическое лицо не может испытывать физических или нравственных страданий. Причинение морального вреда сотрудникам юридического лица не может служить основанием для возмещения морального вреда самому юридическому лицу. Поскольку фабрика обратилась в арбитражный суд за защитой не принадлежащего ей права, в удовлетворении требований о возмещении морального вреда отказано также обоснованно (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 4 июля 2002 года по делу №Ф08-1790/2002).

Как видно, позиция судов по спорам о компенсации морального вреда юридическому лицу единая, моральный вред не может быть ему причинен и соответственно не может быть компенсирован.

Достаточно часто встречается упоминание о, так называемом, «возмещении морального вреда». Следует отметить, что такое понятие и способ защиты отсутствуют в ГК РФ, скорее всего это предлагаемая учеными альтернатива компенсации морального вреда в отношении юридических лиц, не имеющая, под собой правовой основы.

Возможно, для избежания возникновения спорных ситуаций в правоприменительной деятельности, целесообразнее было бы в пункте 7 статьи 152 ГК РФ сделать указание, что правила, установленные для защиты деловой репутации граждан, применимы для защиты деловой репутации юридических лиц, кроме применения института компенсации морального вреда.

Необходимо обратить внимание на возможность возникновения следующей ситуации. При причинении вреда деловой репутации юридического лица может быть через это причинен вред деловой репутации определенных граждан. Это связано с тем, что деятельность юридического лица состоит из деятельности или отдельных действий граждан, которые могут быть работниками, органами управления этого лица, или участниками лица. Сообщение недостоверных сведений, порочащих репутацию организации, может наносить урон деловой репутации гражданина, который совершал сделку от имени юридического лица, информация о продукции «ненадлежащего качества» выпущенной организацией, может нанести урон гражданам, непосредственно отвечающим за производство и качество продукции, и так далее. В подобных случаях возникает двойной вред, то есть одновременно причиняется вред и юридическому лицу, и физическим лицам.

Как уже упоминалось, граждане имеют право на компенсацию морального вреда. В ситуации, когда подобный вред причиняется гражданину (или гражданам) косвенно, через вред, причиненный деловой репутации юридического лица, необходимо доказать, что существует возможность назвать конкретных лиц, которым посредством распространения сведений порочащих деловую репутацию организации нанесен моральный вред. Обязанность доказывания, что распространением ложных сведений об организации причинен вред определенному физическому лицу, гражданину, будет лежать на самом гражданине.

Обратите внимание!

В таких случаях возможно рассмотрение исков разными видами судов, а также соединение дел по искам гражданина и юридического лица в одно производство.

Компенсация морального вреда гражданину регулируется правилами, установленными статьей 151 К и параграфом 4 главы 59 ГК.

Более подробно с вопросами, касающимися компенсации морального вреда, Вы можете ознакомиться в книге авторов ЗАО «BKR-Интерком-Аудит» «Компенсация морального вреда. Правовое регулирование. Практика. Документы».

До настоящего времени единого подхода к разрешению вопроса о том, вправе ли юридическое лицо при наступлении определенных обстоятельствах рассчитывать на компенсацию причиненного ему морального вреда, не было. Соответственно, и предугадать исход дела в таких случаях было довольно проблематично. В этом свете интерес представляет Определение Верховного Суда РФ от 17 августа 2015 г. N 309-ЭС15-8331. В нем высшие судьи предельно четко изложили свою позицию по данной проблеме.

Прежде чем перейти собственно к делу, которое было рассмотрено Верховным Судом, обозначим, в чем кроется проблема. На самом деле она достаточно очевидна. Понятие «моральный вред» раскрывается в ст. 151 Гражданского кодекса. Данной нормой закреплено, что, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность уплатить денежную компенсацию за нанесение вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Таким образом, моральный вред — это причиненные теми или иными действиями «обидчика» физические или нравственные страдания. При этом в упомянутой статье моральный вред упоминается в «связке» с гражданином, которому таковой причинен. Значит ли это, что юридическому лицу моральный вред по определению причинен быть не может?

Два взгляда на одну проблему

Однако единого ответа на этот вопрос по сей день не было. Так, в свое время Высший Арбитражный Суд придерживался позиции, согласно которой юридическое лицо не может испытывать физические или нравственные страдания, а значит, ему невозможно причинить моральный вред. Поэтому исходя из смысла ст. ст. 151 и 152 ГК, право на компенсацию морального вреда предоставлено только физическому лицу (см., напр., Постановления Президиума ВАС РФ от 1 декабря 1998 г. N 813/98, от 24 февраля 1998 г. N 1785/95, от 5 августа 1997 г. N 1509/97 и т.д.).

В то же время в судебной практике Верховного Суда имел место иной подход. Взять хотя бы Постановление Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. N 10. В нем, в частности, было указано на то, что правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении организации. Аналогичное разъяснение содержится и в Постановлении Пленума ВС РФ от 24 февраля 2005 г. N 3.

В какой-то степени, можно сказать, переломным по данному вопросу стал выход Определения Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 508-О.

Конституционный подход

Представители КС констатировали, что ст. 152 ГК предоставляет гражданину, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, право наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением. При этом данное правило в части, касающейся защиты деловой репутации гражданина, соответственно применяется и к защите деловой репутации юридических лиц (п. 7 ст. 152 ГК). То есть о возможности компенсации морального вреда юрлицу в данной норме ничего не сказано.

В то же время КС указал, что применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица. При этом «отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК). Данный вывод основан на положении ст. 45 (ч. 2) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».

Упомянули представители и о Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являющейся в соответствии со ст. 15 Конституции составной частью правовой системы РФ. А она как раз допускает взыскание с государства, виновного в нарушении ее положений, справедливой компенсации потерпевшей стороне, в том числе юридическому лицу, для обеспечения действенности права на справедливое судебное разбирательство (ст. 41 Конвенции). Исходя из этого Европейский Суд по правам человека в Постановлении от 6 апреля 2000 г. по делу «Компания «Комингерсол С.А.» против Португалии» пришел к выводу о том, что суд не может исключить возможность присуждения коммерческой компании компенсации за нематериальные убытки, которые «могут включать виды требований, являющиеся в большей или меньшей степени «объективными» или «субъективными». Среди них необходимо принять во внимание репутацию компании, неопределенность в планировании решений, препятствия в управлении компанией (для которых не существует четкого метода подсчета) и, наконец, хотя и в меньшей степени, беспокойство и неудобства, причиненные членам руководства компании».

Надо сказать, что после выхода названного Определения КС и в арбитражной практике стали встречаться решения, которые допускали взыскание компенсации морального вреда в пользу юридических лиц, хотя по своей природе они не могут физически и нравственно страдать.

Тем не менее сложилась ситуация, при которой в одном правовом государстве по одному и тому же вопросу суды занимали прямо противоположные позиции. Отчасти для того, чтобы таких «недоразумений» не происходило, и была затеяна судебная реформа, в результате которой ВАС был ликвидирован. Соответственно, теперь интерес представляет позиция обновленного Верховного Суда. А она изложена в Определении ВС РФ от 17 августа 2015 г. N 309-ЭС15-8331.

Коротко о главном

Итак, организация обратилась в суд с иском о взыскании с РФ в лице Федеральной службы судебных приставов за счет казны почти 50 тыс. руб. в возмещение морального вреда. Таковой был причинен обществу бездействием судебных приставов. Дело в том, что на основании судебного решения был выдан исполнительный лист на взыскание с некоего ИП в пользу общества задолженности в общей сумме около 100 тыс. руб. Исполнительный лист был направлен взыскателем в отдел судебных приставов. А через пару месяцев компания обратилась к приставам с запросом о ходе исполнительного производства, но… не получила, как говорится, ни ответа, ни привета. Повторное обращение к приставам также осталось без отклика. Организация посчитала, что в результате незаконного бездействия ФССП она находилась в состоянии длительной неопределенности, что позволяет ей требовать возмещения морального вреда. И суды трех инстанций с ней согласились, удовлетворив заявленное требование в полном объеме. При этом в основу данных решений была положена практика Европейского суда по правам человека. А она сводится к тому, что при определении вопроса о компенсации юрлицу нарушенного нематериального блага следует исходить не из факта физических и нравственных страданий юридического лица, а из факта длительной неопределенности.

Позиция ВС

Между тем судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда признала решения своих нижестоящих коллег ошибочными. Причем свою позицию высшие судьи обосновали предельно кратко.

В первую очередь судьи сослались на положения абз. 1 ст. 151 ГК, согласно которым в случае, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные права, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При этом под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права либо нарушающими имущественные права гражданина (абз. 4 п. 2 Постановления Пленума ВС РФ N 10). А в силу ч. 2 ст. 1099 ГК моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации только в случаях, предусмотренных законом.

Таким образом, представители ВС заключили, что компенсация морального вреда возможна в случаях причинения такого вреда гражданину. А в иных случаях она может иметь место лишь при наличии прямого указания об этом в законе. В то же время ст. 1069 ГК, регулирующая гражданско-правовую ответственность за вред, причиненный публичной властью, прямо не предусматривает компенсации морального вреда юридическому лицу. Поэтому в рассматриваемом деле нет и оснований для выплаты таковой.

Точки над «i»

Представляется, что на самом деле даже с выходом указанного Определения ВС точку в вопросе о возможности взыскания в пользу юридического лица компенсации морального вреда ставить преждевременно. По непонятным причинам представители Верховного Суда проигнорировали прецедентное решение Европейского Суда, которое, как указал КС, имеет прямое отношение и к российскому законодательству. Между тем очевидно, что отныне шансы у компаний взыскать с «обидчика» компенсацию причиненного ей морального вреда практически сошли на нет.