Ведомственный контроль в уголовном процессе осуществляет. Соотношение прокурорского надзора с судебным и ведомственным контролем. Тесты для контроля знаний

В системе правоохранительных органов важную роль в обеспечении прав и свобод граждан, законности и обоснованности производства по уголовным делам играет суд. Именно работа суда создает такие преимущества в соблюдении прав личности, которые не может дать ни одна другая форма государственной деятельности.

Еще до 90-х годов прошлого века на досудебных стадиях уголовного процесса предпочтение отдавалось прокурорскому надзору и в определенной мере ведомственному контролю при полном отстранении судов от выполнения этой функции. Существовало мнение, что суды не должны быть причастными к тому, что происходит в связи с раскрытием и расследованием преступлений, они не должны «связывать себе руки» до того, как сами начнут разбираться с делом по существу. Это не означало, что судебный контроль вообще бездействовал. На судебных стадиях (при назначении судебного заседания, в судебном разбирательстве, в кассационном и надзорном производствах) суды обладали достаточно широкими полномочиями по контролю за следствием и дознанием (прекращение дела, возвращение его на дополнительное расследование, вынесение оправдательного приговора и др.). Но такой контроль являлся несколько запоздалым, особенно когда речь идет о существенных нарушениях прав и свобод человека.

В Концепции судебной реформы, одобренной Верховным Советом Российской Федерации 24 октября 1991 года, уже на первом этапе реформы предполагалась замена прокурорского надзора судебным контролем.

Первый шаг по введению судебного контроля в досудебных стадиях был осуществлен законодателем в связи с принятием 23 мая 1992 года Закона «О внесении изменений и дополнений в уголовно-процессуальный кодекс РСФСР». В частности, этим законом УПК РФ был дополнен ст.ст 220.1 и 220.2, устанавливающими порядок обжалования в суд ареста или продления срока содержания под стражей. Существенную роль в формировании правовой основы судебного контроля сыграла принятая в 1993 году Конституция Российской Федерации, согласно которой ограничение ряда прав и свобод граждан (тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых и телеграфных сообщений и др.) стало возможным только на основании судебного решения. Последующая нормотворческая работа и деятельность Конституционного Суда РФ еще более укрепили нормативную базу в этой части.

Принятый в 2001 году УПК РФ закрепил судебный контроль как неотъемлемую часть уголовно-процессуальной деятельности.

Коренное отличие ведомственного контроля, прокурорского надзора и судебного контроля заключается в методах деятельности соответствующих органов. Именно в этом в значительной мере проявляются преимущества судебного контроля под другими видами контроля и надзора.

Гарантией эффективности деятельности суда выступает строгая регламентация судебной процедуры. Установленные для законодательных и исполнительных органов процедуры не обладают такой тщательностью и всесторонностью, которые характерны для судебной процедуры.

Процедурные правила базируются на системе принципов уголовного производства. Независимость судей и подчинение их только закону, равенство граждан перед законом и судом, состязательность процесса создают условия для выяснения действительных обстоятельств дела и установления истины, что, в свою очередь, обеспечивает эффективность судебной деятельности по защите прав и интересов граждан. Ни прокурорский, ни ведомственный контроль такими чертами не обладают.

Предметом судебного контроля на стадии возбуждения и расследования преступлений являются решения и действия органов дознания, следователя и прокурора. Однако, не любые действия и решения указанных должностных лиц подлежат судебному контролю на данных стадиях. Судебный контроль распространяется лишь на те из них, которые ограничивают права и свободы, поставленные конституцией под особый контроль, а также на те, которые препятствуют продолжению производства по делу. Такой вывод вытекает из анализа ст.ст.29 и 125 УПК РФ.

Анализ действующего законодательства позволяет выделить три формы судебного контроля:

1. Предварительный (разрешительный).

2. Последующий в пределах стадии расследования.

3. Последующий в судебных стадиях процесса.

Предварительный (разрешительный) контроль суда состоит в рассмотрении и разрешении ходатайств следователей, дознавателей о проведении процессуальных действий и принятии решений, связанных с ограничением конституционных прав граждан. Перечень таких действий и решений устанавливается ч. 2 ст. 29 УПК РФ. К ним можно отнести следующие:

1) об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога;

2) о продлении срока содержания под стражей и домашнего ареста;

3) о помещении подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства соответственно судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы;

4) о возмещении имущественного вреда;

5) о производстве осмотра жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц;

6) о производстве обыска и (или) выемки в жилище;

7) о производстве выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи;

8) о производстве личного обыска, за исключением случаев, предусмотренных ст. 93 УПК РФ;

9) о производстве выемки предметов и документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, а также предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях;

10) о наложении ареста на корреспонденцию, разрешении на ее осмотр и выемку в учреждениях связи;

11) о наложении ареста на имущество, включая денежные средства физических и юридических лиц, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях;

12) о временном отстранении подозреваемого или обвиняемого от должности в соответствии со ст. 114 УПК РФ;

13) о реализации или об уничтожении вещественных доказательств, указанных в подпункте «в» пункта 1, подпунктах «б», «в» пункта 2 и пункте 3 части второй ст. 82 УПК РФ;

14) о контроле и записи телефонных и иных переговоров;

15) о получении информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами.

Порядок реализации такого контроля определен ст.165 УПК РФ.

Последующий судебный контроль в пределах стадии предварительного расследования заключается как в рассмотрении и разрешении судом жалоб на действия и решения органов расследования, прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства, так и в проверке законности и обоснованности производства осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложения ареста на имущество, указанного в ч.1 ст.104.1 УК РФ, без получения судебного решения, в случаях, не терпящих отлагательства.

В соответствии со ст.125 УПК РФ постановления дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.

Жалоба может быть подана в суд заявителем, его защитником, законным представителем или представителем непосредственно либо через дознавателя, следователя, руководителя следственного органа или прокурора.

Судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений дознавателя, следователя, руководителя следственного органа, прокурора не позднее чем через 5 суток со дня поступления жалобы в судебном заседании с участием заявителя и его защитника, законного представителя или представителя, если они участвуют в уголовном деле, иных лиц, чьи интересы непосредственно затрагиваются обжалуемым действием (бездействием) или решением, а также с участием прокурора, следователя, руководителя следственного органа. Неявка лиц, своевременно извещенных о времени рассмотрения жалобы и не настаивающих на ее рассмотрении с их участием, не является препятствием для рассмотрения жалобы судом. Жалобы, подлежащие рассмотрению судом, рассматриваются в открытом судебном заседании, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 241 УПК РФ.

В начале судебного заседания судья объявляет, какая жалоба подлежит рассмотрению, представляется явившимся в судебное заседание лицам, разъясняет их права и обязанности. Затем заявитель, если он участвует в судебном заседании, обосновывает жалобу, после чего заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица. Заявителю предоставляется возможность выступить с репликой.

По результатам рассмотрения жалобы судья выносит одно из следующих постановлений:

1) о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение;

2) об оставлении жалобы без удовлетворения.

Копии постановления судьи направляются заявителю, прокурору и руководителю следственного органа.

Принесение жалобы не приостанавливает производство обжалуемого действия и исполнение обжалуемого решения, если это не найдет нужным сделать орган дознания, дознаватель, следователь, руководитель следственного органа, прокурор или судья.

На основании ч.5 ст.165 УПК РФ в исключительных случаях, когда производство осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложение ареста на имущество, указанное в части первой статьи 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, не терпит отлагательства, указанные следственные действия могут быть произведены на основании постановления следователя или дознавателя без получения судебного решения. В этом случае следователь или дознаватель в течение 24 часов с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о производстве следственного действия. К уведомлению прилагаются копии постановления о производстве следственного действия и протокола следственного действия для проверки законности решения о его производстве. Получив указанное уведомление, судья в срок, предусмотренный частью второй настоящей статьи, проверяет законность произведенного следственного действия и выносит постановление о его законности или незаконности. В случае, если судья признает произведенное следственное действие незаконным, все доказательства, полученные в ходе такого следственного действия, признаются недопустимыми в соответствии со статьей 75УПК РФ.

Последующий контроль в судебных стадиях процесса (косвенный судебный контроль) – это обнаружение нарушений, допущенных при расследовании, при назначении дела к слушанию (ст.ст. 234-239 УПК РФ); в подготовительной части судебного заседания (ст.ст. 262, 266, 271 УПК РФ); в ходе судебного следствия (ст.ст. 273-291 УПК РФ); в кассационной и апелляционной инстанции (ст.ст. 354-360 УПК РФ); в надзорной инстанции (ст.ст. 402-412 УПК РФ); возобновление производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств (ст.ст. 413-419 УПК РФ). Результатом такого контроля могут быть вынесение оправдательного приговора или частного определения, постановления об обнаруженных судом нарушениях законности.

Заключение

Рассмотрев вопросы лекции, можно сделать вывод, что широкое признание в России получила идея сочетания в уголовном судопроизводстве различных форм контроля (надзора) – прокурорского, ведомственного, судебного. Эти формы, дополняя и подстраховывая друг друга, гарантируют не только успешное раскрытие преступлений, привлечение виновных к уголовной ответственности, но защиту прав и свобод граждан, вовлекаемых в судопроизводство по уголовным делам. В последние годы с целью оперативного исправления ошибок органов следствия и защиты прав и свобод человека контроль со стороны суда распространился на досудебные стадии уголовного процесса, и теперь судебный контроль осуществляется за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия в той или иной форме на различных стадиях уголовного процесса.

Список литературы:

1. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года // Доступ из СПС КонсультантПлюс, 2012.

2. Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ // Доступ из СПС КонсультантПлюс, 2012.

3. Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» от 17 января 1992 года // Доступ из СПС КонсультантПлюс, 2012.

4. Приказ Генерального прокурора РФ от 06 сентября 2007 года № 137 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания» // Доступ из СПС КонсультантПлюс, 2012.

5. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. Постатейный / Под общ. ред. И.Л. Петрухина. 6-е изд. - М.: Велби: Проспект, 2008.

6. Безлепкин Б.Т. Настольная книга следователя и дознавателя. - М.: Велби: Проспект, 2008.

7. Ефимичев П.С., Ефимичев С.П. Расследование преступлений: теория, практика, обеспечение прав личности. – М.:Юстицинформ, 2009.

8. Предварительное следствие: учебник для курсантов и слушателей образовательных учреждений высшего профессионального образования МВД России по специальности «Юриспруденция» / под ред. М.В. Мешкова. - М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2009.

9. Уголовный процесс: учебник (4-е издание, переработанное и дополненное) / Смирнов А.В., Калиновский К.Б. (под общ. ред. А.В. Смирнова). - М.: КНОРУС, 2008.

10. Уголовный процесс: учебник / под ред. В.П. Божьева. – М.: Высшее образование, 2008.

11. Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. Б.Б. Булатова, А.М. Баранова – М.: Высшее образование, 2008.

С учетом специфики досудебного производства, где следователь наделен властью единолично решать вопросы, остро затрагивающие конституционные права и свободы граждан, интересы общества и государства, уголовно-процессуальный закон, наряду с судебным контролем, предусматривает еще два вида деятельности, призванной служить барьером на пути возможного произвола со стороны лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство: прокурорский надзор и ведомственный контроль. Установление в досудебных стадиях уголовного судопроизводства судебного контроля за деятельностью органов дознания, следователей и прокуроров при принятии ими наиболее важных процессуальных решений, затрагивающих конституционные права и свободы лиц, вовлеченных в сферу уголовного процесса, поставило перед уголовно-процессуальной наукой вопрос об определении соотношения судебного контроля, прокурорского надзора и ведомственного контроля. Несмотря на то, что данную проблему рассматривали с различных позиций многие ученые, оптимального и единого решения этого сложного вопроса до сих пор не найдено.

Именно процессуальный контроль начальника следственного отдела, прокурорский надзор и судебный контроль возможно рассматривать как формы процессуального контроля и надзора на досудебном производстве.

Исследователи процессуального контроля и надзора часто отождествляют его формы и методы, однако, по нашему мнению, метод представляет собой способ теоретического и практического освоения действительности, в то время как форма показывает, как организовано содержание контрольно-надзорной деятельности, ее порядок.

Рассматривая различные формы процессуального контроля и надзора необходимо, прежде всего, определиться в понятийном аппарате. Термины «контроль» и «надзор» близки по смысловому значению, поэтому в теории и на практике четкого разграничения этих понятий нет, и условно их применяют как идентичные. Тем не менее, некоторые различия в их содержании все же имеются. Во-первых, надзор представляет собой постоянно осуществляемую деятельность субъекта, а контроль - это выполнение отдельных проверочных полномочий. Исходя из предписаний ч. 2 ст. 37 УПК РФ о полномочиях прокурора на досудебном производстве, возможно утверждать об их непрерывной реализации с момента приема сообщения о преступлении и до утверждения обвинительного заключения либо прекращения уголовного дела. В отношении проверочных полномочий суда и начальника следственного отдела закон устанавливает ограниченный перечень (ст.ст. 29, 39 и др. УПК РФ).

Во-вторых, надзор означает некоторую отстраненность от поднадзорной деятельности и осуществляется «извне», контроль же может существовать и внутри системы.

В-третьих, в ходе контроля соответствующий субъект принимает на себя ответственность за проверяемые решения (к примеру, судебное решение о производстве следственных действий), а в ходе надзора этого не происходит.

В-четвертых, субъект контроля, как правило, не правомочен самостоятельно отменять незаконные и необоснованные решения и вынужден обращаться к субъекту надзора, наделенному таким правом. Вместе с тем надзор не предназначен для непосредственного исправления нарушения, поэтому считается, что надзор служит выявлению нарушений, а контроль - для устранения таких нарушений.

Наконец, надзор предполагает наличие параметров поднадзорной деятельности, тогда как сфера контроля не ограничена. Иными словами, в ходе надзора уголовно-процессуальная деятельность проверяется лишь с точки зрения соответствия закону: прокурор не полномочен вмешиваться в деятельность органов и лиц, за которой осуществляется надзор. При контроле проверке подвергается исполнение всех нормативных актов, оценка качества уголовно-процессуальной деятельности, целесообразность выбранных следователем средств и методов.

В теории уголовного процесса до настоящего времени не сложилась однозначная позиция о соотношении форм процессуального контроля и надзора на досудебном производстве, поскольку конкретные средства их осуществления в силу единства их предназначения тесно взаимосвязаны, а иногда дублируют друг друга.

Действительно, с точки зрения системного подхода различные иерархически связанные и не связанные субъекты контроля и надзора в комплексе влияют на один объект - досудебное производство, разделение труда между ними позволяет каждому вносить именно свою долю в решение общей задачи. В этой связи необходимо добиться, чтобы положения, при котором начальник следственного отдела, с одной стороны, прокурор - с другой, и суд -с третьей, не подменяли бы друг друга в своей деятельности. Критериями, положенными в основу разграничения форм процессуального контроля и надзора на досудебном производстве, могут служить: а) задача, для разрешения которой в уголовном процессе учрежден тот или иной орган или должностное лицо; б) характер полномочий субъектов процессуального контроля и надзора; в) положение, занимаемое каждым из них в системе органов государства.

Институт начальника следственного отдела был предусмотрен в уголовно-процессуальном законе вслед за созданием следственных подразделений в органах внутренних дел. В соответствии со ст. 127, дополнившей в 1965 г. УПК РСФСР 1960 г., начальник следственного отдела наделялся процессуальными полномочиями в целях осуществления контроля за своевременностью действий следователя по раскрытию и предупреждению преступлений, принятию мер к наиболее полному, всестороннему и объективному производству предварительного следствия по уголовным делам.

Изначально контроль начальника следственного отдела замышлялся не как альтернатива прокурорскому надзору, а как самостоятельная форма обеспечения четкой и слаженной работы следователей по раскрытию и предупреждению преступлений, расследованию находящихся в производстве уголовных дел, и он стал именоваться «ведомственным».

С момента своего появления в уголовном судопроизводстве фигура начальника следственного отдела и объем его полномочий ставились под сомнение: предлагалось лишить их указанных полномочий и не допускать вмешательства в процессуальную деятельность следователей; выдвигались предложения о ликвидации процессуальной фигуры начальника следственного отдела. Другие, напротив, высказывались за расширение процессуальных полномочий данного субъекта.

Анализ процессуальных полномочий начальника следственного отдела свидетельствует, что роль и назначение его, как участника уголовного судопроизводства, заключается в том, чтобы надлежащим образом организовать уголовно-процессуальную деятельность в возглавляемом подразделении, т.е. используя предусмотренные уголовно-процессуальным законом средства, руководить расследованием уголовных дел, обеспечить его высокое качество, полноту, всесторонность и объективность.

Контрольная деятельность начальника следственного отдела носит повседневный и непосредственный характер и заключается в руководстве расследованием преступлений подчиненными ему следователями. Хотя, наделяя начальника следственного отдела процессуальными полномочиями, законодателем не преследовалась цель создания еще одного надзорного органа, тем не менее в деятельности рассматриваемого субъекта присутствует контрольный аспект, заключающийся в проверке материалов уголовного дела, то есть законности, своевременности и качества работы подчиненных следователей, а при выявлении нарушений закона начальник следственного отдела обязан принять меры к их устранению. На наш взгляд, такая контрольная деятельность служит необходимым средством для процессуального руководства расследованием и лишать начальника следственного отдела этих процессуальных полномочий нет необходимости, так как данный субъект, выступая на стороне обвинения и используя свои полномочия, призван обеспечить законность и обоснованность действий и решений следователя.

Исследование роли начальника следственного отдела в уголовном судопроизводстве и объема его процессуальных полномочий поставило вопрос о соотношении процессуального контроля, осуществляемого этим субъектом, и прокурорского надзора. Сложность разграничения этих форм процессуального контроля и надзора обусловлена, во-первых, тем, что полномочия указанных участников независимо друг от друга направлены на обеспечение реализации следователем назначения уголовного судопроизводства при возбуждении уголовных дел и их расследовании; во-вторых, ряд таких полномочий совпадает (как прокурор, так и начальник следственного отдела вправе проверять уголовные дела, давать указания следователю и т.д.); в-третьих, как прокурор, так и начальник следственного отдела выполняют одну процессуальную функцию, выступая на стороне обвинения (п. 47 ст. 5 УПК РФ).

Специфика прокурорского надзора во многом определяется статусом органов прокуратуры, которые не имеют ни законодательных, ни административных, ни судебных полномочий. Конституционно-правовой статус прокуратуры Российской Федерации урегулирован так, что она признана самостоятельной, единой и централизованной системой, действующей от имени государства. Это свидетельствует о неудачности конституционной регламентации, по которой структурно прокуратура отнесена к судебной власти.

Исходя из ч. 1 ст. 37 УПК РФ, прокурор занимает особое положение на досудебном производстве. Он призван осуществлять, с одной стороны, уголовное преследование от имени государства, а с другой - надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия. Следовательно, предоставленные уголовно-процессуальным законом прокурору полномочия могут быть использованы как для осуществления надзора, так и в целях уголовного преследования.

Ограничение прокурорского надзора за счет судебного контроля является не самоцелью, а средством укрепления законности и демократизации уголовного процесса. Их соотношение предопределяется соотношением публичного и личных интересов, созданием условий для доказывания и обеспечением прав и законных интересов участников процесса.

Сама природа деятельности прокурора, отвечающего за законность уголовного преследования, является деятельностью публичной, то есть обеспечивающей государственные и общественные интересы. Публичный интерес слагается из множества отдельных личных интересов граждан, а также общества и государства. Прокурор в своей деятельности защищает их настолько, насколько они соответствуют закону и согласуются с интересами общества и государства. При этом в публичном интересе находят отражение законные интересы участников процесса, в том числе подозреваемых, обвиняемых и потерпевших. Судебный же контроль призван защитить личные интересы, естественно, имеются в виду законные интересы участников процесса в досудебных стадиях от нарушений со стороны органов расследования и прокурора, устранить встречающиеся в практике расследования нарушения закона, что соответствует интересу публичному.

Введение судебного контроля за предварительным расследованием обусловлено, прежде всего, тем, что суд как независимый и несвязанный какими-либо ведомственными интересами орган выступает надежным гарантом прав личности на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. Данное положение соответствует общепризнанным международным нормам и стандартам в области прав человека, которые вошли в российскую правовую систему.

Принятие УПК РФ поставило перед наукой уголовного процесса новые вопросы в соотношении прокурорского надзора и судебного контроля, которые должны решаться в рамках общепризнанных международных и соответствующих им национальных конституционных норм о правах человека. С расширением судебного контроля, несомненно, произошло определенное вытеснение прокурорского надзора. По выражению Д.Н. Козака, принятие УПК РФ позволило отказаться от прокурорской модели и перейти к судебной модели контроля за ограничением свободы и личной неприкосновенности преследуемого в уголовном порядке лица.

Широкие полномочия суда в досудебном производстве, конечно, ограничили полномочия прокурора и, прежде всего, в исконно надзорной его деятельности при выдаче санкций на проведение важнейших процессуальных действий следователем и дознавателем. Однако, это не означает, что происходит замена прокурорского надзора судебным контролем. Наоборот, судебная процедура с элементами состязательности предполагает более эффективную защиту конституционных прав и свобод человека и гражданина при расследовании преступлений и является дополнительной гарантией законности в рассматриваемой сфере уголовного судопроизводства.

Основной функцией прокурора в досудебных стадиях уголовного судопроизводства продолжает оставаться функция надзора за законностью расследования преступлений. Важное предназначение судебного контроля в досудебном производстве - защита прав и свобод человека и гражданина. Это становится очевидным при анализе определенного законодателем предмета судебного контроля в досудебном производстве. Предмет же прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие, значительно шире. Так, помимо надзора за соблюдением прав и свобод человека, которое согласно статьи 6 УПК РФ является для прокурора приоритетным, в предмет надзора на данном направлении деятельности прокурора входит установленный законом порядок разрешения заявлений и сообщений о совершенных и готовящихся преступлениях, проведения расследования, а также законность решений, принимаемых органами, осуществляющими дознание и предварительное следствие (ст. 29 Закона о прокуратуре).

Деятельность суда на досудебных стадиях, безусловно, влияет на законность принимаемых следователем основных процессуальных решений. Вместе с тем она не охватывает всей деятельности по расследованию преступлений, так как распространяется только на решения следователя, затрагивающие конституционные права участников уголовного процесса и не может заменить постоянно действующего прокурорского надзора. К тому же надзор за законностью - основная функция прокуратуры, а не суда. Прокурор в отличие от суда действует на всем протяжении расследования преступлений: с момента поступления сообщения о совершенном или готовящемся преступлении и до направления в суд уголовного дела либо прекращения его производством. Прокурорский надзор постоянен, оперативен, распространяется на все без исключения уголовные дела и не требует для этого обращения участников расследования и других заинтересованных лиц. В связи с этим нами поддерживается высказываемая многими учеными и практиками точка зрения о сохранении прокурорского надзора в качестве основной функции прокуратуры. Суд и прокурор осуществляют свои функции независимо друг от друга, и контрольная деятельность суда не только не подменяет, но и не дублирует надзор прокурора. Представляется, что на судебный контроль не следует возлагать прокурорские функции надзора, поскольку возможности суда в установлении нарушений закона существенно меньше прокурорских.

Существует мнение, что прокурорский надзор должен остаться только в отношении тех следственных действий, которые производятся без судебного решения. Так же И. Кожевников считает, что «предварительное согласование с прокурором обращений в суд ущемляет процессуальную самостоятельность следователя и приведет к неоправданным затратам времени, бюрократической волоките...».

На наш взгляд, такой порядок не будет способствовать решению задач уголовного судопроизводства. Прокурорский надзор должен осуществляться как до, так и после принятия судом решения о применении меры пресечения в отношении обвиняемого, подозреваемого, так и в связи с проведением следственного действия, ограничивающего конституционные права и свободы личности. Прокурор как орган, осуществляющий надзор за предварительным следствием, не должен оставаться безучастным наблюдателем: получит ли следователь или дознаватель разрешение судьи на проведение отдельных следственных" действий. Напротив, дача прокурором следователю или дознавателю предварительного согласия на возбуждение перед судом определенного ходатайства, не только разгрузит суд от рассмотрения необоснованных и незаконных обращений следственных органов, но и будет способствовать принятию судом законного решения. Обязательное согласование с прокурором обращений дознавателя и следователя в суд соответствует принципам непрерывности и всеохватываемости прокурорского надзора и повышает эффективность прокурорского надзора в досудебном производстве. По аргументированному мнению Н.А. Колоколова, при предварительном согласии прокурора на проведение отдельных следственных действий, для которых требуется решение суда, суд выполняет контрольную функцию как в отношении действий и решений органов предварительного расследования, так и самого прокурора, который осуществляет надзорные функции в отношении указанных органов.

Весьма неоднозначно соотношение прокурорского надзора и судебного контроля при обжаловании действий (бездействия) и решений следователя. Процедуры обжалования прокурору и в суд не только не исключают друг друга, а взаимно дополняют. Действительно, ст. 125 УПК РФ, устанавливающая судебный порядок рассмотрения жалоб, означает, что в суд могут быть обжалованы постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и о прекращении уголовного дела, а также иные действия (бездействие) и решения, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию. Иными словами, в законе пределы данного вида судебного контроля ограничены определенным кругом процессуальных действий и решений. Если же попытаться определить пределы обжалования действий и решений прокурору, то ст.ст. 123 и 124 УПК РФ позволяют включить в такой перечень любые действия и решения, предпринятые на досудебном производстве.

На основании изложенного можно сделать вывод о том, что при определении соотношения прокурорского надзора, ведомственного и судебного контроля, предпочтительнее не их взаимное исключение, а, наоборот, разумное сочетание преимуществ этих трех форм контроля в системе обеспечения гарантий законности при расследовании преступлений и, прежде всего, конституционных прав и свобод человека и гражданина. Такое решение наилучшим образом будет способствовать как интересам обеспечения уголовного преследования, так и защите прав и законных интересов участников процесса.

Согласно ст. 10 Конституции РФ государственная власть в РФ осуществляется на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Подчеркивая самостоятельность и независимость судебной власти, Конституция РФ посвящает ей отдельную главу, в которой установлено, что правосудие осуществляется только судом (ст. 118). Одной из сфер общественных отношений, где проявление сильной и независимой судебной власти имеет чрезвычайно важное значение, является уголовное судопроизводство. Проводимая в России реформа судебной власти укрепила позиции суда в сфере защиты прав и законных интересов человека и гражданина при производстве по уголовному делу, что в полной мере соответствует требованиям международных стандартов. Вместе с тем подобное усиление судебной власти ставит перед наукой уголовного процесса задачу осмыслить новые полномочия, которыми суд был наделен в соответствии с УПК РФ, и подвести под них соответствующие теоретические обоснования.

Деятельность суда по уголовному делу представляет собой единую систему, все части которой так или иначе нацелены на реализацию назначения уголовного судопроизводства, закрепленного в положениях ст. 6 УПК РФ. Являясь своеобразной вершиной пирамиды органов, осуществляющих производство по уголовному делу, суд в данном качестве наделяется значительными по объему и последствиям правомочиями на досудебных стадиях уголовного судопроизводства Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П. А. Лупинская. - М.: Юристъ, 2005.С.87..

Осуществление судебной власти в досудебном производстве в первую очередь должно обеспечивать реализацию прав участников процесса, ограждать их от незаконных действий должностных лиц и органов, выполняющих функцию уголовного преследования. В специальной научной литературе подобного рода деятельность суда получила название «контроль за деятельностью органов предварительного расследования» и в последнее время стала темой многих научных исследований.

Рассмотрим соответствующие предписания закона с тем, чтобы получить представление о назначении судебного контроля, как гарантии прав и законных интересов участников следственных действий на досудебных стадиях уголовного процесса.

Учреждение судебного контроля за досудебным производством - важнейший шаг на пути реализации Концепции судебной реформы в РФ, нацеленной на укрепление судебной власти в стране. Передача от прокуратуры суду - органу независимой судебной власти, права давать органам расследования разрешение на проведение следственных и иных процессуальных действий, связанных с ограничением конституционных прав и свобод граждан и затрудняющих доступ к правосудию, позволяет устранить субъективизм при принятии соответствующих процессуальных решений, служит эффективной гарантией против неоправданно широкого применения принудительных мер и нарушения процессуальных прав участников процесса.

УПК РФ широко определяет предмет судебного контроля, распространяя его на меры принуждения и следственные действия. Например, согласно ч. 2 ст. 29 УПК, без разрешения суда невозможно применение в качестве мер пресечения домашнего ареста, заключения под стражу, продления его срока, залога. Разрешение суда необходимо и для применения таких мер принуждения, как временное отстранение подозреваемого или обвиняемого от должности, наложение ареста на имущество, включая денежные средства, находящиеся на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях.

Требует судебного санкционирования проведение таких следственных действий, как осмотр жилища при отсутствии согласия проживающих в нем лиц, обыск и выемка в жилище, личный обыск, арест, осмотр и выемка корреспонденции, выемка предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банке и иных кредитных организациях, контроль и запись переговоров, выемка вещей, заложенных в ломбард (п.п. 4-8, 11 ст. 29 УПК).

УПК РФ предусматривает также осуществление судом контроля за помещением обвиняемого в медицинский или психиатрический стационар для проведения экспертизы. Предмет судебного контроля еще более расширен возможностью обжалования в суд постановлений органа расследования и прокурора, их решений и действий (бездействий), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников процесса, либо затруднить доступ граждан к правосудию (ч. 3 ст. 29, ч. 1 ст. 125 УПК). Предметом жалобы может быть незаконное или необоснованное, по мнению жалобщика, проведение следственного действия. Остановимся на отдельных вопросах осуществления судебного контроля за проведением следственных действий Дорошков В. Судебный контроль за деятельностью органов предварительного расследования // Российская юстиция. - 2006. - № 7..

Судебный контроль за проведением следственных действий осуществляется единоличным судьей. Как правило, это судья районного суда или военного гарнизонного суда по месту проведения предварительного расследования.

Из закона, как было отмечено, следует, что судебный контроль распадается на два вида: предварительный и последующий.

Предварительный судебный контроль состоит в рассмотрении и разрешении судом ходатайства органа расследования и прокурора о получении разрешения на проведение соответствующего следственного действия. Цель контроля - проверка ходатайства, заявленного следователем (прокурором), и принятие по нему решения.

Последующий судебный контроль осуществляется, когда процессуальное действие уже проведено. Он охватывает проверку проведенных органом расследования действий, а также действий и решений, обжалованных заинтересованными лицами, в связи с возможным нарушением законности этими органами.

Осуществляя предварительный судебный контроль, судья, признав ходатайство законным и обоснованным, дает разрешение на процессуальное действие, в противном случае - отказывает в этом (ч. 2 ст. 165 УПК).

Судья, рассмотрев жалобу, либо подтверждает законность и обоснованность принятого решения или проведенного действия, либо, признав их незаконными, необоснованными, обязывает орган расследования устранить допущенное нарушение (ч. 5 ст. 125 УПК). Применительно к таким, уже проведенным следственным действиям, как осмотр, обыск и выемка в жилище, личный обыск, вывод судьи о их незаконности влечет за собой признание результатов т.е. всех полученных доказательств, недопустимыми (ч. 2 ст. 165 УПК).

В стадии предварительного расследования судебный контроль не может осуществляться по инициативе самого суда. Инициаторами его выступают либо органы расследования, либо граждане-участники процесса.

Как уже отмечено, предварительный судебный контроль инициируется должностными лицами органов расследования и прокурором, ходатайствующими о получении разрешения на проведение процессуального действия.

Последующий судебный контроль распадается на два вида. В первом случае он происходит по инициативе подозреваемого, обвиняемого, их защитника, представителя, законного представителя, иных лиц, чьи интересы затронуты решением или действием органа расследования, в связи с обращением этих лиц в суд с жалобой на незаконность или необоснованность решений о проведении следственных действий и нарушение процедуры их осуществления. В другом случае последующий судебный контроль за законностью обыска, выемки и других, упомянутых выше следственных действий, осуществляется в связи с обязанностью следователя и дознавателя уведомлять судью о проведении этих действий, как не терпящих отлагательства, без разрешения суда, т.е. при получении судьей извещения.

Сроки и порядок осуществления судебного контроля. Возбуждение органами расследования ходатайства о получении разрешения суда на проведение следственных действий не ограничено определенным сроком: ходатайства в пределах срока расследования возбуждаются, когда возникает необходимость получить разрешение.

Контроль же за уже проведенным действием, принятым решением осуществляется с момента поступления к судье жалобы; а в случае проведения неотложного следственного действия без разрешения суда - с момента уведомления об этом суда. Орган расследования должен уведомить об этом суд в течении 24 часов с момента начала следственного действия (ч. 5 ст. 165).

Таким образом, сроки осуществления судебного контроля оказываются различными, в зависимости от степени неотложности разрешаемого вопроса, но в целом вследствие их краткости и определенности, они не становятся помехой оперативности предварительного расследования. С другой стороны они позволяют обвиняемому, потерпевшему, другим участникам добиваться разрешения жалобы в короткие сроки.

УПК определяет порядок инициирования судебного контроля. При обжаловании действий и решений следователя, начало контрольной процедуре дает поступившая в суд жалоба лица, которое считает свои интересы нарушенными. Возбуждение же ходатайства о проведении следственного действия должно быть, как отмечалось, облечено в форму мотивированного постановления, выносимого дознавателем или следователем и согласованного с прокурором. Напомним, что требование обоснованности и мотивированности постановлений следователя и дознавателя закреплено в ч. 3 ст. 7 УПК, а ч. 3 ст. 108 специально подчеркивает, что в постановлении, содержащем ходатайство о заключении под стражу, излагаются мотивы и основания, в силу которых возникла необходимость в применении этой меры. Аналогичные предписания содержатся в нормах об аресте, осмотре и выемке почтово-телеграфных отправлений (п. 2 ч. 3 ст. 185), контроле и записи переговоров (п. 2 ч. 3 ст. 186). Требование обоснованности постановления о получении разрешения суда на проведение следственных действий, несомненно, должно соблюдаться органами расследования не только для того, чтобы избежать ограничения прав граждан, но и потому, что в противном случае суд будет лишен возможности правильно разрешить их ходатайство.

Непосредственная процедура судебного контроля, хотя и существенно упрощена по сравнению с обычным судебным разбирательством, все же создает возможность инициаторам контроля обосновать перед судьей свою позицию, а противоположной стороне - свои доводы. Так, при рассмотрении судьей жалоб на действия и решения органов расследования, в судебном заседании, помимо прокурора, участвуют заявитель, его защитник, представители, иные заинтересованные лица (ч. 3 ст. 125). Эти же лица, как представляется, вправе по своему желанию участвовать в судебном разбирательстве при осуществлении судебного контроля за уже проведенными без разрешения суда, ввиду неотложности, следственными действиями, хотя закон (ч. 2 ст. 165) об этом умалчивает. В таких случаях судебный контроль осуществляется в условиях состязательности.

В тоже время особый характер разрешаемых судьей ходатайств органа расследования о производстве обыска, выемки, осмотра в жилище, контроля переговоров и т.д., исключает возможность привлечения к обсуждению ходатайства противоположной стороны, т. к. это повлекло бы за собой преждевременную огласку предстоящей деятельности органов расследования и сделало практически невозможным достижение ими намеченных целей. В законе не предусмотрено участие защиты в решении судьей вопроса о помещении подозреваемого и обвиняемого в стационар для проведения экспертизы (ст. 165 и 203 УПК). Но, как отмечалось, Конституционный суд признал необходимым представить обвиняемому и защитнику возможность изложить свою позицию по поводу ходатайства следователя.

Требует некоторого уточнения предмет разбирательства. Как видно из ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 115 УПК судья, давая согласие на заключение лица под стражу и на наложение ареста на имущество, должен указать конкретные фактические обстоятельства, на основании которых он принял такое решение. Это означает, что в этих случаях предметом разбирательства является наличие не только формальных, но и фактических оснований для принятия процессуального решения Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. А. В. Смирнова. - СПб.: Питер, 2006.С.245..

Иными словами контролю подвергается как законность, так и обоснованность решения органа расследования о предстоящем проведении процессуального действия. По логике вещей таким же должен быть предмет разбирательства при разрешении судом ходатайства органа расследования о помещении обвиняемого в медицинский или психиатрический стационар, аресте, осмотре и выемке почтово-телеграфных отправлений, проведении обыска, выемки и других следственных действий, требующих разрешения суда, а также при судебной проверке уже проведенного следственного действия. Но ч. 4 и 5 ст. 165 УПК не требуют указания в решении суда по этим вопросам фактических обстоятельств, обосновывающих необходимость проведения следственного действия.

Однако, это, по нашему мнению, не означает, что судья вправе ограничиться лишь констатацией соблюдения требований, формально указывающих на законность предстоящего действия, т.е. на наличие возбужденного уголовного дела, принятие его к производству следователем или дознавателем в рамках срока расследования и т.д.

Смысл контроля - в проверке обоснованности ходатайства, ибо только в этом случае можно решить вопрос - насколько оправданным является вторжение органов государства в сферу охраняемых конституцией прав личности. Это обязывает судью выяснять наличие (либо отсутствие) фактических оснований проведения следственного действия, т.е. сведений, указывающих на возможность достижения его цели - получения доказательств определенного вида. Повторим, что такими основаниями могут быть доказательства, имеющиеся в распоряжении органа расследования, на которые он должен указать в своем ходатайстве. Отметим еще раз, что ссылка в ходатайстве на одни лишь данные оперативно-розыскного характера не может служить основанием для дачи судьей разрешения на проведение следственного действия Дорошков В. Судебный контроль за деятельностью органов предварительного расследования // Российская юстиция. - 2006. - № 7..

Целью последующего контроля за уже состоявшимися осмотром, обыском, выемкой в жилище и личным обыском закон - ч. 2 ст. 165 УПК называет проверку законности постановления органа расследования о их производстве. Она осуществляется путем изучения постановления и протокола следственного действия, представляемых в суд.

Однако и в этом случае речь должна идти не только о том, вынес ли следователь такое постановление, являлось ли следственное действие не терпящим отлагательства и т.д., т.е. о соблюдении следователем формальных требований, но и о том, имелись ли достаточные фактические основания для проведения следственного действия.

При отсутствии их судья признает следственное действие незаконным, а полученные доказательства - недопустимыми. Иной подход, т.е. признание следственного действия законным только по формальным критериям и с учетом полученного при его проведении положительного результата, может повлечь за собой стремление органов расследования избежать предварительного судебного контроля в расчете на успешное проведение следственного действия, под предлогом его неотложности («победителей не судят»), что во многих отношениях весьма нежелательно.

УДК 343.163

О теоретических основах разграничения прокурорского надзора и процессуального (ведомственного) контроля в досудебных стадиях уголовного судопроизводства

Спирин Александр Владимирович, старший преподаватель кафедры уголовного процесса Уральского юридического института МВД России, кандидат юридических наук

e-mail: [email protected]

В статье рассмотрены проблемы соотношения прокурорского надзора и ведомственного процессуального контроля в досудебном производстве. На основе анализа общетеоретических понятий «контроль» и «надзор», специфики прокурорского надзора в досудебном производстве предлагаются критерии разграничения полномочий прокурора и руководителей органов следствия и дознания, осуществляющих процессуальный контроль за расследованием уголовных дел.

Ключевые слова: прокурор; руководитель следственного органа; орган дознания; прокурорский надзор; ведомственный контроль.

On theoretical foundations of the procuracy supervision and procedural (departmental) control delimitation at pre-trial stages of criminal procedures

Spirin Alexander Vladimirovich,

Senior lecturer of the Department of Сriminal

Рrocess of the Ural Law Institute of the

Ministry of the Interior Affairs of the Russian Federation,

Сandidate of juridical sciences

The article deals with problems of correlations of the procuracy supervision and procedural (departmental) control over pre-trial procedures. Based on the analysis of the general-theoretical terms "control" and "supervision" and the specifics of procuracy supervision at pre-trial procedure, it proposes the criteria of authority demarcation between procurator and chiefs of investigation and interrogation agencies, that perform the procedural control over investigation of criminal cases.

Key words: procurator; chief of investigation agency; body of interrogation; procuracy supervision; departmental control.

Одной из наиболее актуальных проблем досудебного производства является определение соотношения прокурорского надзора и ведомственного контроля за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования. Соглашаясь с тем, что указанные институты входят наряду с судебным контролем1 в число наиболее действенных гарантий законности и соблюдения прав и свобод участников уголовного судопроизводства, ученые-процессуалисты кардинально расходятся в вопросах установления границ (пределов) надзора и контроля, сущности контрольных

1 Проблема соотношения судебного контроля с прокурорским надзором и ведомственным контролем в рамках настоящей статьи не рассматривается.

и надзорных полномочий. Об этом свидетельствует анализ полярных по своей сути точек зрения.

Например, С. В. Супрун полагает, что выявление и устранение следственных ошибок путем отмены незаконных решений следователя руководителем следственного органа или вышестоящим руководителем следственного органа охватывается понятием ведомственного контроля. Право отмены незаконного постановления следователя о возбуждении уголовного дела (ч. 4 ст. 146 УПК РФ) при совершенствовании ведомственного контроля должно перейти в процессуальный статус руководителя следственного органа и стать контрольным. Пределы прокурорского надзора за органами предварительного следствия, по мнению С. В. Супруна, в перспективе могут стать тождественны пределам, установленным Федеральным законом «О

прокуратуре Российской Федерации» для отраслей общего надзора за исполнением законов и соблюдением прав и свобод человека и гражданина1.

Вместе с тем в той же работе С. В. Супрун пишет дословно следующее: «Место права отмены незаконных решений органов предварительного расследования около столетия находилось в статусе прокурора среди надзорных полномочий. В течение всего советского и постсоветского периода законодатель не отдавал надзорное право прокурора отмены незаконных решений следователя и дознавателя начальнику следственного отдела, руководителю следственного органа, органу дознания, начальнику подразделения дознания и даже суду. Место этого права всегда находилось в прокурорском надзоре. Это право имело надзорную юридическую природу»2.

Также С. В. Супрун считает, что «совершенствование ведомственного контроля за производством дознания может происходить в направлении изъятия у прокурора контрольного права отмены незаконных решений дознавателя и передачи его начальнику органа дознания либо начальнику подразделения дознания. Пределы прокурорского надзора за деятельностью дознавателя в перспективе могут состоять из права прокурора выявлять ошибки дознания и права требовать от начальника органа дознания или начальника подразделения дознания их устранения путем отмены незаконного решения или признания процессуального действия незаконным»3.

А. М. Багмет утверждает, что «роль руководителя следственного органа в организации расследования уголовных дел при соблюдении конституционных прав и свобод граждан закономерно возросла и объективно стала главенствующей. ... положительного влияния от так называемого прокурорского надзора нет, и он не требуется»4.

С. А. Минаева определяет процессуальную функцию руководителя следственного органа как связанную с «частично надзорной деятельностью»5.

Полагаем, что почвой для подобных утверждений стало отсутствие четкого разграничения полномочий прокурора и должностных лиц органов следствия и дознания, осуществляющих процессуальный контроль (прежде всего - руководителя следственного органа, но также и начальника органа дознания и начальника подразделения дознания) в досудебном производстве, смешение понятий надзора и контроля. В этой связи необходимо выработать и предложить теоретические основы дифференциации прокурорского надзора и процессуального (ведомственного) контроля. Это по-

1 См.: Супрун С. В. Прокурорский надзор и ведомственный контроль: соотношение и перспективы развития // Российская юстиция. 2011. № 1. С. 46, 48.

2 Там же. С. 46.

3 Там же. С. 48.

4 Багмет А. М. Об устранении двоевластия в уголовном преследовании // Российская юстиция. 2013. № 12. С. 57.

5 Минаева С. А. О роли руководителя следственного органа

на этапе окончания предварительного следствия с состав-

лением обвинительного заключения // Закон и право. 2013.

№ 7. С. 84-85.

зволит правильно построить взаимоотношения прокуратуры с поднадзорными органами следствия и дознания, а значит, повысить эффективность как прокурорского надзора, так и ведомственного контроля в досудебном производстве.

Прежде всего обратимся к общетеоретическому (не узкоотраслевому) определению понятий «надзор» и «контроль».

В литературе справедливо отмечается, что нормативные правовые акты не содержат единообразного подхода к определению понятий «надзор» и «контроль», а в ряде случаев эти термины употребляются как равнозначные. Так, в ст. 2 Федерального закона от 26 декабря 2008 г. № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» дано единое понятие государственного контроля (надзора) как определенного вида деятельности органов государственной власти (федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации)6.

В научной среде единого взгляда на сущность контроля и надзора также не выработано7. Например, Л. В. Тихомирова и М. Ю. Тихомиров предлагают под государственным контролем (надзором) в РФ понимать проведение уполномоченными органами государственной власти проверки исполнения юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем при осуществлении их деятельности обязательных требований к товарам (работам, услугам), установленным федеральными законами и принимаемыми в соответствии с ними нормативными правовыми актами. При этом авторы отсылают читателя к упомянутому выше Федеральному закону № 294-ФЗ8. Для понятия «прокурорский надзор» в цитируемом издании используется следующее определение: «Прокурорский надзор - осуществляемый Генеральным прокурором и подчиненными ему прокурорами надзор от имени Российской Федерации за исполнением действующих на ее территории законов»9. Следует ли из этого, что прокурорский надзор является одной из разновидностей государственного контроля (надзора)? Представляется, что в данном случае мы имеем дело с проявлением неопределенности терминологии, отражающей аморфность, неопределенность

6 Федеральный закон от 26 декабря 2008 г. № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» (ред. от 31 декабря 2014 г.) // Собрание законодательства РФ. 2008. № 52 (ч. 1). Ст. 6249.

7 Анализу различных точек зрения на данную проблему посвящена обширная литература. См., например: Шалумов М. С. Прокурорский надзор и государственный контроль за исполнением законов: разграничение компетенции и ответственности // Государство и право. 1999. № 1. С. 79-85; Баранов М. Л. Соотношение понятий «государственный контроль» и «государственный надзор»: теория и практика вопроса // Право и жизнь. 2011. № 7-8. С. 78-108.

8 Тихомирова Л. В., Тихомиров М. Ю. Юридическая энциклопедия / под ред. М. Ю. Тихомирова. М., 2009. С. 210-211.

9 Там же. С. 210-211.

системы понятий, снижающей информационные возможности закона, отрицательно сказывающейся на правоприменении, ведущей к нескончаемым и бесплодным спорам в теории и на практике1.

Более продуктивным представляется согласиться с позицией авторов, строго разделяющих надзор и контроль (государственный контроль) и рассматривающих их как разные государственные функции. Такая точка зрения позволяет установить сущностные различия между надзором и контролем. Так, например, А. Б. Ба-рихин под государственным контролем понимает одну из форм осуществления государственной власти, обеспечивающих соблюдение законов и иных правовых актов, издаваемых органами государства, контроль со стороны государственных органов за правомерным ведением финансово-хозяйственной деятельности, уплатой налогов и т. п.2 Надзор, с точки зрения цитируемого автора, - понятие, не тождественное контролю, это одна из форм деятельности различных государственных органов по обеспечению законности3.

Согласившись с мнением о том, что контроль и надзор являются самостоятельными видами юридической деятельности (хотя могут иметь некоторые общие проявления), рассмотрим выводы, которые делают исследователи из данного утверждения, а также какие характерные отличия контроля и надзора они выделяют. Эти отличия можно свести к следующим:

1. Контроль - неотъемлемая функция и одна из стадий управления. Поэтому органы контроля осуществляют свои функции и полномочия в основном в отношении организационно подчиненных и в некоторых случаях - в отношении не подчиненных объектов, органы надзора - всегда в отношении тех объектов, которые им организационно не подчинены. Надзорные органы не выполняют непосредственно управленческих функций.

2. В процессе контроля могут применяться меры дисциплинарного воздействия в отношении виновных лиц, что невозможно при осуществлении процесса надзора.

3. Органы контроля осуществляют проверку различных сторон деятельности подконтрольных объектов, оценивая в том числе целесообразность и эффективность принятых актов и совершенных действий, предъявляя требования и выдвигая предложения по корректировке норм и целей управления, вмешиваясь в деятельность подконтрольного объекта. Целью деятельности органов надзора является обеспечение режима законности и правопорядка путем выявления и устранения допущенных нарушений закона, а также их предупреждения, вмешательство в оперативно-хозяйственную деятельность объекта надзора при этом не происходит4.

1 Савицкий В. М. Язык процессуального закона. М., 1978. С. 23.

2 Барихин А. Б. Большая юридическая энциклопедия. М., 2010. С. 161.

3 Там же. С. 161.

4 См., например: Тонков Е. Е. Контроль и надзор в российском

обществе: приоритеты и перспективы в условиях кризи-

са // Проблемы правоохранительной деятельности. 2011.

№ 1. С. 91; Баранов М. Л. Указ. соч. С. 78-108; Погодина Н. А.,

По справедливому мнению М. Л. Баранова, надзорные полномочия в полном объеме следует признать только за прокуратурой как единственным органом государственного надзора (причем высшего)5.

Все вышесказанное относится к общетеоретическим понятиям контроля и надзора. Рассмотрим, каким образом могут быть применены полученные результаты к такой специфической сфере деятельности, как прокурорский надзор за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования. Но прежде обратимся к теории прокурорского надзора в той ее части, которая изучает особенности деятельности прокурора в различных отраслях надзора.

Общепринятым в теории прокурорского надзора является положение о том, что объем и содержание полномочий прокурора зависят от характера объекта надзора и от задач, которые поставлены перед прокурорским надзором. В отдельных отраслях надзора прокурор наделяется особыми полномочиями, которые не могут распространяться на другие отрасли6. Что особенно важно, различается «степень властности» полномочий прокурора, их императивности7. Не располагая, как правило, возможностью прямого вмешательства в деятельность поднадзорного объекта, прокурор выявляет, констатирует нарушение законности и реагирует в форме обращения к нарушителю или в вышестоящий орган с предложением об устранении нарушений либо обращается с соответствующим заявлением в суд. Но из этого правила есть важные исключения: во-первых, «властностью» обладают полномочия прокурора по выявлению нарушений закона (см., например, права прокурора, закрепленные в ст. 22 Федерального закона от 17 января 1992 г. № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации»); во-вторых, при осуществлении надзора в некоторых отраслях прокурор наделяется правом не только выявлять нарушения закона, но и непосредственно устранять их. Последнее относится к таким отраслям, как надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-разыскную деятельность, дознание и предварительное следствие, и надзор за исполнением законов администрациями органов и учреждений, исполняющих наказание и назначаемые судом меры принудительного характера, администрациями мест содержания задержанных и заключенных под стражу. Важно то, что в данных исключительных случаях прокурор наделяется императивными полномочиями исключительно для

Карелин К. В. Соотношение контроля и надзора в российской правовой системе // Российская юстиция. 2012. № 3. С. 74; Петров А. В., Епифанов А. Е. Юридическая природа государственного контроля и надзора // Журнал российского права. 2013. № 7. С. 36-49.

5 Баранов М. Л. Указ. соч. С. 78-108.

6 Чеканов В. Я. Прокурорский надзор в уголовном судопроизводстве. Саратов, 1972. С. 177-178; Козлов А. Ф. Компетенция прокуратуры и организация ее работы: учеб. пособие. Свердловск, 1983. С. 25.

7 См.: Маршунов М. Н. Прокурорско-надзорное право: проблемы правового регулирования. СПб., 1991. С. 38; Козлов А. Ф. Прокурорский надзор в Российской Федерации: Общая часть: учеб. пособие. Екатеринбург, 1999. С. 52-53.

решения задач надзора за исполнением законов, следовательно, его деятельность не приобретает контрольного, непосредственно управленческого характера.

Представляется, что необходимость такого рода исключений объясняется, прежде всего, повышенной «уязвимостью» в обозначенных отраслях прав и свобод человека и гражданина со стороны государственных органов и должностных лиц, а также незаинтересованностью последних в оперативном и полном устранении допущенных ими нарушений закона. Возможности же использования механизма обращения в суд ограничены для прокурора (и для граждан) в силу целого ряда причин. Массовость нарушений и определенная громоздкость судебной процедуры делают ее использование неэффективным. Так, например, в 2014 г., согласно официальным данным Генеральной прокуратуры РФ, прокуроры, используя свои властные полномочия, приняли меры по устранению нарушений закона, допущенных органами предварительного расследования, что привело к отмене 19 066 незаконных постановлений о возбуждении уголовного дела, 2 518 508 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, 29 330 постановлений о прекращении уголовного дела (уголовного преследования), 424 080 постановлений о приостановлении предварительного расследования1. Если бы вопрос о законности и обоснованности этих процессуальных решений стал предметом судебного разбирательства, то рассмотрение такого количества материалов парализовало бы отечественную судебную систему.

Заслуживает внимания также аргументация М. С. Шалумова, который главное объяснение предоставления прокурору исключительных полномочий в сфере надзора за исполнением законов при расследовании уголовных дел видит в том, что в государственном механизме России у исполнительной ветви власти нет органов, которые осуществляли бы государственный вневедомственный контроль за соблюдением законности при осуществлении уголовного преследования2.

Прокурорский надзор в уголовном судопроизводстве отличает ряд особенностей.

1. Прежде всего необходимо отметить, что прокурорский надзор в этой сфере, по выражению В. П. Беляева, «как бы постоянно подключен к отраслевым механизмам правового регулирования»3, надзорная деятельность прокурора в досудебном производстве осуществляется в точном соответствии с уголовно-процессуальными нормами, все действия и решения прокурора облекаются в процессуальную форму. Это находит свое проявление в содержании ч. 1 ст. 30 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», предусматривающей, что «полномочия прокурора по надзору за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-разыскную деятельность, до-

1 См.: http://genproc.gov.ru/stat/data/602117.

2 Шалумов М. С. Прокурорский надзор и государственный контроль за исполнением законов: разграничение компетенции и ответственности // Государство и право. 1999. № 1. С. 79-85.

3 Беляев В. П. Сущность контроля и надзора, их сходство и раз-

личия // Государство и право. 2006. № 7. С. 37.

знание и предварительное следствие, устанавливаются уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации и другими федеральными законами», а также ст. 1 УПК РФ «Законы, определяющие порядок уголовного судопроизводства».

2. Деятельность прокурора в уголовном судопроизводстве носит сложный, многофункциональный характер: помимо надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия, прокурор в соответствии с ч. 1 ст. 37 УПК РФ уполномочен в пределах своей компетенции осуществлять от имени государства уголовное преследование, т. е. процессуальную деятельность в целях изобличения подозреваемого и обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ). При этом правом расследовать уголовное дело или проводить отдельные следственные действия прокурор в настоящее время не располагает. Из этого следует, что прокурор не в состоянии в полной мере в досудебном производстве осуществлять «государственно-властную, публичную, организующую процессуальную деятельность... по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления, а также по установлению иных фактических обстоятельств дела, их юридической оценке и вынесению соответствующих актов уголовного судопроизводства, содержащих формулировку обвинения, адресованных конкретным участникам уголовного судопроизводства...»4. Лишь выступая в ходе судебного производства в качестве государственного обвинителя, поддерживая государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность (ч. 3 ст. 37 УПК РФ), прокурор осуществляет уголовное преследование. В досудебном производстве прокурор располагает крайне ограниченными возможностями по осуществлению уголовного преследования. Например, он вправе инициировать уголовное преследование путем направления соответствующего мотивированного постановления в следственный орган или орган дознания (п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ), давать дознавателю письменные указания о направлении расследования, производстве процессуальных действий (п. 4 ч. 2 ст. 37 УПК РФ) и др. И хотя четко разграничить полномочия прокурора в досудебном производстве на «надзорные» и «по осуществлению уголовного преследования» не представляется возможным5, можно сделать вывод, что превалирующей функцией является именно надзорная.

3. Осуществляя надзор, т. е. проверяя точность исполнения уголовно-процессуального законодательства органами дознания и органами предварительного следствия, прокурор взаимодействует и «конкурирует»

4 См. определение понятия «уголовное преследование», данное авторами учебника «Уголовный процесс» / под ред. В. С. Балакшина, Ю. В. Козубенко, А. Д. Прошлякова. М.: Волтерс Клувер, 2011. С. 141.

5 См., например: Мельников Н. В. Уголовное преследование как самостоятельная государственно-властная деятельность прокуратуры // Уголовное право. 2005. № 4. С. 109-111; Соловьев А. Б., Токарева М. Е., Буланова Н. В. Прокурор в досудебных стадиях уголовного процесса России. М., 2006. С. 30.

с должностными лицами этих органов, осуществляющими процессуальный контроль и руководство расследованием: руководителем следственного органа, начальником органа дознания и начальником подразделения дознания. Непосредственно в тексте соответствующих норм УПК РФ (п. 17, п. 17-1, п. 38-1 ст. 5, ст. 39, ст. 40, ст. 40-1 УПК РФ) не содержится указания на осуществление перечисленными должностными лицами функции процессуального контроля. Системное толкование этих норм (полномочия «поручать производство предварительного следствия следователю либо нескольким следователям», «проверять материалы проверки сообщения о преступлении или материалы уголовного дела, отменять незаконные или необоснованные постановления следователя», «давать следователю указания о направлении расследования, производстве отдельных следственных действий» и др.) позволяет сделать вывод о том, что указанные субъекты осуществляют процессуальный контроль и руководство процессуальной деятельностью подчиненных следователей и дознавателей, в чем состоит сущность их деятельности. Федеральный закон «О Следственном комитете Российской Федерации» в качестве одной из основных задач комитета называет осуществление процессуального контроля деятельности следственных органов Следственного комитета и их должностных лиц (п. 3 ч. 4 ст. 1)1. Ведомственные нормативные правовые акты также используют отсутствующую в УПК РФ терминологию: «процессуальный контроль» (в т. ч. «упреждающий процессуальный контроль»)2, конкретизируя объем и пределы процессуальных полномочий соответствующих руководителей. Характерно, что УПК РСФСР в ст. 127-1 «Полномочия начальника следственного отдела» четко определял, какого рода деятельность осуществляет данное должностное лицо: «Начальник следственного отдела осуществляет контроль за своевременностью действий следователей по раскрытию и предупреждению преступлений...»3, не допуская даже возможности смешения понятий контроля и надзора.

Различные варианты определения «процессуального контроля» предложены учеными-процессуалистами. Представляется, что для целей настоящей статьи может быть использовано следующее определение, разработанное С. А. Табаковым: по его мнению, под ведом-

1 О Следственном комитете Российской Федерации: Федеральный закон от 28 декабря 2010 г. № 403-ФЗ // СЗ РФ. 2011. № 1. Ст. 15.

2 См., например: Об организации процессуального контроля в Следственном комитете Российской Федерации: приказ Следственного комитета Российской Федерации от 15 января 2011 г. № 1 // http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_113649; Положение об организации процессуального контроля за проведением проверок сообщений о преступлениях и производством дознания в территориальных органах Федеральной службы судебных приставов: утверждено приказом Федеральной службы судебных приставов Российской Федерации от 26 августа 2014 г. № 460 // Бюллетень Федеральной службы судебных приставов. 2014. № 10.

3 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР с постатейными материалами / сост. В. П. Божьев, Н. Б. Буйнова; под общ. ред. В. М. Лебедева. М., 2000. С. 546.

ственным процессуальным контролем руководителя следственного органа надо понимать регламентированную уголовно-процессуальным законом деятельность, в содержание которой могут входить проверка законности и обоснованности процессуальных решений, руководство предварительным расследованием, принятие мер по организации предварительного следствия, применение полномочий, направленных на устранение выявленных нарушений закона4. Эта дефиниция с соответствующими терминологическими корректировками может быть применена и к ведомственному процессуальному контролю, осуществляемому при производстве дознания.

Из приведенного определения и анализа норм УПК РФ следует, что прокурорский надзор и ведомственный процессуальный контроль руководителей органов предварительного расследования имеют как общие черты, так и отличия. К первым следует отнести наличие общей цели - обеспечение законности уголовно-процессуальной деятельности5, а также целый ряд похожих, но не совпадающих по содержанию полномочий (например: право отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (ч. 6 ст. 148 УПК РФ), право отмены постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования (ч. 1 ст. 214 УПК РФ)).

Существенное же различие заключается в том, что по отношению к следователю прокурор полностью лишен права руководить его деятельностью, участвовать в организации расследования преступления (что полностью вписывается в теоретическую концепцию разграничения надзора и контроля), а по отношению к дознавателю сохраняет и в настоящее время достаточно серьезные полномочия по руководству процессом расследования (см., например п. 4, 5, 6, 9, 10 ч. 2 ст. 37, ч. 3, 4 и 5 ст. 223 УПК РФ и т. д.).

Данное различие закономерно обусловлено различной правовой природой надзора и контроля как разных видов государственной деятельности. В уголовном судопроизводстве к указанному отличию добавляются следующие важные обстоятельства.

Первое. При наличии отмеченной совпадающей цели процессуальной деятельности прокурора и должностных лиц, осуществляющих ведомственный процессуальный контроль, значительным образом разнятся стоящие перед ними задачи, различны и присущие им процессуальные функции. Полагаем, что главенствующей для прокурора в досудебном производстве является функция надзора, носящая конституционно-правовой характер и не свойственная любым другим государственным органам и должностным лицам, участвующим в уголовном процессе6 . Следует согласиться

4 Табаков С. А. Ведомственный процессуальный контроль за деятельностью следователей и дознавателей органов внутренних дел: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2009. С. 14.

5 Химичева О. В. Концептуальные основы процессуального контроля и надзора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. М., 2004. С. 41-42.

6 Мы разделяем в этом вопросе позицию А. С. Александрова, А. Б. Соловьева, А. Г. Халиулина и других авторов, нашедшую

с мнением ученых, усматривающих сущность ведомственного процессуального контроля в организации расследования, оказании помощи следователю (дознавателю) в составлении плана расследования по конкретному уголовному делу, контроле за выполнением этого плана, наблюдении за рациональным использованием следователями рабочего времени, за правильной организацией их труда1, в руководстве расследованием преступления в целях правильного определения направления расследования и недопущении нарушений закона2.

Второе. Ведомственный процессуальный контроль (в отличие от надзора прокурора), поскольку он осуществляется в отношении организационно подчиненных субъектов, не может быть объективным. Ведомственный контроль сочетает процессуальные и административные возможности влияния на следователя (дознавателя), вплоть до права привлечения того к дисциплинарной ответственности. Кроме того, в трех из четырех следственных аппаратов следователь фактически остается в ведомственном подчинении также и руководителей органа дознания.

Третье. Нельзя оставлять без внимания обстоятельство, что надзор за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования - это только одно из направлений многогранной деятельности прокуратуры. В арсенале прокурора наряду с процессуальными полномочиями имеются и активно реализуются, например, полномочия по надзору за законностью оперативно-разыскных мероприятий. Это позволяет прокурору, например, «при проверке законности постановлений о приостановлении предварительного следствия по основаниям п. 1 и 2 ч. 1 ст. 208 УПК РФ применять комплексный подход к оценке полноты расследования и оперативно-розыскных мероприятий, изучая материалы приостановленных уголовных дел одновременно с соответствующими делами оперативного учета»3. Осуществляя надзор за законностью за-

отражение в ряде публикаций. См., например: Александров

A. С. Забыть Фойницкого? // Материалы Международной научной конференции, посвященной 160-летней годовщине со дня рождения проф. И. Я. Фойницкого «Стратегии уголовного судопроизводства» (Санкт-Петербург, 11-12 октября 2007 г.) [Электронный ресурс]. 1Ж1-: http://www.iuaj.net/1_oldmasp/ modules.php?name=Pages&go=page&p¡d=257 (дата обращения: 24.01.2014); Соловьев А. Б., Токарева М. Е., Халиулин А. Г., Якубович Н. А. Законность в досудебных стадиях уголовного процесса России. М.; Кемерово, 1997. С. 39-40; Григорьев

B. Н., Победкин А. В., Калинин В. Н. Процессуальная регламентация предварительного расследования в результате реформы 2007 г. // Государство и право. 2008. № 6. С. 51; Бушковская Е. Н. Надзор прокурора за процессуальной деятельностью следователя и дознавателя в досудебном производстве: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. С. 15-16.

1 Статкус В. Ф., Чувилев А. А. Прокурорский надзор и ведомственный контроль на предварительном следствии // Советское государство и право. 1975. № 3. С. 76-77.

2 Гарантии прав участников уголовного судопроизводства: проблемы и возможные пути их решения: моногр. / под общ. и научн. ред. проф. В. А. Семенцова. М., 2013. С. 161.

3 См.: Пункт 1.4 приказа Генеральной прокуратуры РФ от 2 июня 2011 г. № 162 «Об организации прокурорского надзо-

держания подозреваемого в совершении преступления, избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, продления срока содержания обвиняемого под стражей, прокурор может эффективно использовать для выявления нарушений закона полномочия, предоставленные ему ст. 33 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», также носящие исключительный характер.

Исходя из вышеизложенного, представляется возможным предложить некоторые принципиальные «отправные точки» для определения конкретного соотношения надзорных полномочий прокурора и контрольных полномочий должностных лиц органов следствия и дознания.

1. Целесообразно в ст. 39 и 40-1 УПК РФ недвусмысленно указать, что должностные лица, процессуальному статусу которых посвящены данные статьи уголовно-процессуального закона, осуществляют процессуальный контроль деятельности подчиненных следователей и дознавателей соответственно.

2. Для своевременного и полного выявления всех допущенных органами предварительного расследования нарушений закона, их причин и условий, им способствующих, прокурор должен располагать совокупностью полномочий, безусловно, императивного характера. В частности, он должен располагать возможностью немедленного, без какого-либо рода согласований и разрешений, доступа к материалам проверок сообщений о преступлениях и уголовным делам, находящимся в производстве органов следствия и дознания, прекращенным и приостановленным уголовным делам, а также правом принимать участие в следственных действиях, если посчитает, что при их производстве могут быть нарушены требования закона.

3. Для устранения выявленных нарушений закона прокурор должен располагать необходимым объемом полномочий властного характера как по отношению к органам дознания, так и по отношению к органам следствия. К числу таких полномочий следует отнести право отмены незаконных и необоснованных постановлений, вынесенных должностными лицами органов предварительного расследования, право внесения требования об устранении нарушений федерального законодательства, право, в случае выявления нарушений закона, давать письменные указания о производстве процессуальных действий для устранения таких нарушений как дознавателю, так и следователю, право вносить представления об устранении нарушений закона, допущенных должностными лицами органов предварительного расследования. При этом руководитель следственного органа и руководитель подразделения дознания сохраняют в числе контрольных полномочий право отмены постановлений, вынесенных подчиненными следователями или дознавателями.

4. В отношении органов дознания прокурор может сохранять отдельные полномочия по руководству дознанием, но руководить предварительным следствием, ограничивая процессуальную самостоятельность

ра за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия» // Законность. 2011. № 11. С. 57-68.

следователя, он не вправе. Вопросы организации процесса расследования, определения направления предварительного следствия, выдвижения версий и т.п. остаются за руководителем следственного органа.

5. В целях ограждения следователя от необоснованного (не вызванного допущенным нарушением закона) вмешательства прокурора в процесс расследования преступления необходимо установление ясного и простого механизма обжалования решений прокурора. Такой механизм не должен быть многоступенчатым и отнимающим длительное время от срока расследования уголовного дела. Представляется, что окончательное решение по существу при несогласии следователя (руководителя следственного органа) с процессуальным актом прокурора должен принимать вышестоящий прокурор. Также необходимо обеспечить возможность для дознавателя и руководителя подразделения дознания обжаловать действия и решения прокурора, но при этом должно быть учтено, что степень процессуальной самостоятельности дознавателя ниже, чем у следователя, а прокурор фактически в настоящее время руководит производством дознания.

Перечисленные базовые положения могут стать основой для формирования непротиворечивой, действенной системы полномочий прокурора по надзору за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования, а также контрольных полномочий руководителей органов следствия и дознания. При использовании этих критериев прокурорский надзор и ведомственный процессуальный контроль в досудебном производстве будут дополнять друг друга, обеспечивая соблюдение законности при расследовании уголовных дел, охрану прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства.

Список литературы

1. Багмет А. М. Об устранении двоевластия в уголовном преследовании / А. М. Багмет // Российская юстиция. - 2013. - № 12.

2. Баранов М. Л. Соотношение понятий «государственный контроль» и «государственный надзор»: теория и практика вопроса // Право и жизнь. - 2011. -№ 7-8. - С. 78-108.

3. Барихин А. Б. Большая юридическая энциклопедия / А. Б. Барихин. - М.: Книжный мир, 2010. - 960 с.

4. Беляев В. П. Сущность контроля и надзора, их сходство и различия / В. П. Беляев // Государство и право. - 2006. - № 7. - С. 31-42.

5. Гарантии прав участников уголовного судопроизводства: проблемы и возможные пути их решения: моногр. / под общ. и науч. ред. проф. В. А. Семенцо-ва. - М.: Юрлитинформ, 2013.

6. Козлов А. Ф. Компетенция прокуратуры и организация ее работы: учеб. пособие / А. Ф. Козлов. - Свердловск, 1983.

7. Козлов А. Ф. Прокурорский надзор в Российской Федерации: Общая часть: учеб. пособие / А. Ф. Козлов. -Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1999.

8. Маршунов М. Н. Прокурорско-надзорное право: проблемы правового регулирования / М. Н. Маршу-нов. - СПб.: Изд-во СПб гос. ун-та, 1991.

9. Минаева С. А. О роли руководителя следственного органа на этапе окончания предварительного следствия с составлением обвинительного заключения / С. А. Минаева // Закон и право. - 2013. - № 7.

10. Петров А. В. Юридическая природа государственного контроля и надзора / А. В. Петров, А. Е. Епифанов // Журнал российского права. - 2013. - № 7. -С. 36-49.

11. Погодина Н. А. Соотношение контроля и надзора в российской правовой системе / Н. А. Погодина, К. В. Карелин // Российская юстиция. - 2012. - № 3.

12. Савицкий В. М. Язык процессуального закона / В. М. Савицкий. - М.: Наука, 1987.

13. Статкус В. Ф. Прокурорский надзор и ведомственный контроль на предварительном следствии /

B. Ф. Статкус, А. А. Чувилев // Советское государство и право. - 1975. - № 3.

14. Супрун С. В. Прокурорский надзор и ведомственный контроль: соотношение и перспективы развития /

C. В. Супрун // Российская юстиция. - 2011. - № 1.

15. Табаков С. А. Ведомственный процессуальный контроль за деятельностью следователей и дознавателей органов внутренних дел: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / С. А. Табаков. - Омск, 2009. - 26 с.

16. Тихомирова Л. В. Юридическая энциклопедия / Л. В. Тихомирова, М. Ю. Тихомиров; под ред. М. Ю. Тихомирова. - 6-е изд., доп. и перераб. - М., 2009. - 1088 с.

17. Тонков Е. Е. Контроль и надзор в российском обществе: приоритеты и перспективы в условиях кризиса / Е. Е. Тонков // Проблемы правоохранительной деятельности. - 2011. - № 1.

18. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР с постатейными материалами / сост. В. П. Божьев, Н. Б. Буй-нова; под общ. ред. В. М. Лебедева. - М.: Спарк, 2000.

19. Химичева О. В. Концептуальные основы процессуального контроля и надзора на досудебных стадиях уголовного судопроизводства / О. В. Химичева. - М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2004.

20. Чеканов В. Я. Прокурорский надзор в уголовном судопроизводстве / В. Я. Чеканов. - Саратов, 1972.

21. Шалумов М. С. Прокурорский надзор и государственный контроль за исполнением законов: разграничение компетенции и ответственности / М. С. Шалумов // Государство и право. - 1999. - № 1. - С. 79-85.

Прокурорский надзор и ведомственный контроль представляют собой установленные законом процессуальные механизмы обеспечения законности дознания и предваритель­ного следствия. Наряду с судебным контролем эти формы дея­тельности прокурора, руководителя следственного органа и начальника органа дознания (руководителя подразделения дознания) создают дополнительные правовые гарантии соблюде­ния порядка производства по уголовному делу, качества и эф­фективности предварительного расследования, обеспечения прав и свобод участников уголовного судопроизводства.

Согласно ст. 29 Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-I "О прокуратуре Российской Федерации " предметом надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие является

• • соблюдение прав и свобод человека и гражданина,
  • соблюдение установленного порядка разрешения заявлений и сообщений о совершенных и готовящихся преступлениях,
  • соблюдение установленного порядка выполнения оперативно-розыскных мероприятий и проведения расследования, а также
  • законность решений, принимаемых органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие.

Полномочия прокурора по надзору за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие, устанавливаются уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации и другими федеральными законами .

Так, полномочия прокурора за дознанием весьма существенны. Согласно ч. 2 ст. 37 УПК и ряда других положений закона дознаватель обязан согласовывать с проку­рором целый ряд процессуальных решений, а также направляе­мых в суд ходатайств. Помимо этого в ведении прокурора нахо­дятся вопросы о продлении сроков дознания, об отводах и са­моотводах дознавателя, о его отстранении от расследования и т. д. Прокурор имеет право влиять на ход дознания, давая обязательные для исполнения письменные указания о направ­лении расследования, о производстве отдельных следственных действий и т. д. В его компетенцию также входит рассмотрение жалоб на действия (бездействие) и решения дознавателя с пра­вом их отмены или частичного изменения, утверждение обви­нительного акта и множество других процессуальных полномо­чий.

Прокурорский надзор за ходом предварительного следствия сводится лишь к некоторым полномочиям. Так, прокурор име­ет право рассматривать жалобы на действия (бездействие) или решения следователя, требовать от органов предварительно­го следствия устранения нарушений федерального законо­дательства, разрешать споры о подследственности, принимать решение по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением и выполнять некоторые иные надзорные полно­мочия.

Подробнее

Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях в органах дознания и предварительного следствия см. приказ Генеральной прокуратуры РФ от 5 сентября 2011 г. N 277

Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия см. приказ Генеральной прокуратуры РФ от 2 июня 2011 г. N 162

Об организации прокурорского надзора за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности см. приказ Генеральной прокуратуры РФ от 15 февраля 2011 г. N 33

Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания см. приказ Генеральной прокуратуры РФ от 6 сентября 2007 г. N 137

В соответствии с УПК РФ прокурорский надзор в стадии возбуждения уголовного дела обеспечивается действиями органов следствия и дознания, которые заключаются:

1. 1. в направлении уголовного дела прокурору для определения подследственности (при необходимости) - п. 3 ст. 146 УПК;
   2. в незамедлительном направлении копии постановления о возбуждении уголовного дела прокурору (при возбуждении уголовного дела капитанами морских или речных судов, находящихся в дальнем плавании, руководителями геолого-разведочных партий или зимовок, начальниками российских антарктических станций или сезонных полевых баз, удаленных от мест расположения органов дознания, главами дипломатических представительств или консульских учреждений Российской Федерации прокурор незамедлительно уведомляется указанными лицами о начатом расследовании). В данном случае постановление о возбуждении уголовного дела передается прокурору незамедлительно при появлении для этого реальной возможности. В случае, если прокурор признает постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, он вправе в срок не позднее 24 часов с момента получения материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, отменить постановление о возбуждении уголовного дела, о чем выносит мотивированное постановление, копию которого незамедлительно направляет должностному лицу, возбудившему уголовное дело - п. 4 ст. 146 УПК;
   3. в выдаче дознавателю согласия прокурора при возбуждении уголовного дела о любом преступлении, указанном в частях второй и третьей ст. 20 УПК;
   4. в направлении прокурору копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела.

Подробнее

Признав постановление органа дознания, дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор отменяет его и направляет соответствующее постановление начальнику органа дознания со своими указаниями, устанавливая срок их исполнения.

Признав отказ руководителя следственного органа, следователя в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, прокурор в срок не позднее 5 суток с момента получения материалов проверки сообщения о преступлении отменяет постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, о чем выносит мотивированное постановление с изложением конкретных обстоятельств, подлежащих дополнительной проверке, которое вместе с указанными материалами незамедлительно направляет руководителю следственного органа.

Признав отказ руководителя следственного органа, следователя в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, соответствующий руководитель следственного органа отменяет его и возбуждает уголовное дело либо направляет материалы для дополнительной проверки со своими указаниями, устанавливая срок их исполнения.

Ведомственный контроль за ходом предварительного следст­вия осуществляет руководитель следственного органа. Для осу­ществления этой процессуальной функции он согласно ст. 39 УПК наделен очень широким кругом процессуальных полно­мочий. Так, именно в ведении руководителя следственного ор­гана находятся вопросы координации предварительного следст­вия, согласования и отмены ряда процессуальных решений и ходатайств следователя, его отводов и самоотводов, продления сроков предварительного следствия и т. д. Возложение всех указанных полномочий на руководителя следственного органа способствует обеспечению процессуальной самостоятельности органов предварительного следствия, разделению прокурорских и следственных функций и, по мнению законодателя, должно повлиять на повышение качества и эффективность данной формы расследования.

Ведомственный контроль за деятельностью дознавателя осу­ществляется начальником органа дознания и руководителем под­разделения дознания, которые в соответствии со ст. 401 и 41 УПК наделены некоторыми функциями по координации этой фор­мы расследования, а также по обеспечению законности и обос­нованностью решений дознавателя.

Признав отказ в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, судья выносит соответствующее постановление, направляет его для исполнения руководителю следственного органа или начальнику органа дознания и уведомляет об этом заявителя (п. 7 ст. 148 УПК РФ).