Вы думате, что вы русский? Родились в СССР и думаете, что вы русский, украинец, белорус? Нет. Это не так.

Вы на самом деле русский, украинец или белорус. Но думате вы, что вы еврей.

Дичь? Неправильное слово. Правильное слово “импринтинг”.

Новорожденный ассоциирует себя с теми чертами лица, которые наблюдает сразу после рождения. Этот природный механизм свойственен большинству живых существ, обладающих зрением.

Новорожденные в СССР несколько первых дней видели мать минимум времени кормления, а большую часть времени видели лица персонала роддома. По странному стечению обстоятельств они были (и остаются до сих пор) по большей части еврейскими. Прием дикий по своей сути и эффективности.

Все детство вы недоумевали, почему живете в окружении неродных людей. Редкие евреи на вашем пути могли делать с вами все что угодно, ведь вы к ним тянулись, а других отталкивали. Да и сейчас могут.

Исправить это вы не сможете – импринтинг одноразовый и на всю жизнь. Понять это сложно, инстинкт оформился, когда вам было еще очень далеко до способности формулировать. С того момента не сохранилось ни слов, ни подробностей. Остались только черты лиц в глубине памяти. Те черты, которые вы считаете своими родными.

3 комментария

Система и наблюдатель

Определим систему, как объект, существование которого не вызывает сомнений.

Наблюдатель системы - объект не являющийся частью наблюдаемой им системы, то есть определяющий свое существование в том числе и через независящие от системы факторы.

Наблюдатель с точки зрения системы является источником хаоса - как управляющих воздействий, так и последствий наблюдательных измерений, не имеющих причинно-следственной связи с системой.

Внутренний наблюдатель - потенциально достижимый для системы объект в отношении которого возможна инверсия каналов наблюдения и управляющего воздействия.

Внешний наблюдатель - даже потенциально недостижимый для системы объект, находящийся за горизонтом событий системы (пространственным и временным).

Гипотеза №1. Всевидящее око

Предположим, что наша вселенная является системой и у нее есть внешний наблюдатель. Тогда наблюдательные измерения могут происходить например с помощью «гравитационного излучения» пронизывающего вселенную со всех сторон извне. Сечение захвата «гравитационного излучения» пропорционально массе объекта, и проекция «тени» от этого захвата на другой объект воспринимается как сила притяжения. Она будет пропорциональна произведению масс объектов и обратно пропорциональна расстоянию между ними, определяющим плотность «тени».

Захват «гравитационного излучения» объектом увеличивает его хаотичность и воспринимается нами как течение времени. Объект непрозрачный для «гравитационного излучения», сечение захвата которого больше геометрического размера, внутри вселенной выглядит как черная дыра.

Гипотеза №2. Внутренний наблюдатель

Возможно, что наша вселенная наблюдает за собой сама. Например с помощью пар квантово запутанных частиц разнесенных в пространстве в качестве эталонов. Тогда пространство между ними насыщено вероятностью существования породившего эти частицы процесса, достигающей максимальной плотности на пересечении траекторий этих частиц. Существование этих частиц также означает отсутствие на траекториях объектов достаточно великого сечения захвата, способного поглотить эти частицы. Остальные предположения остаются такими же как и для первой гипотезы, кроме:

Течение времени

Стороннее наблюдение объекта, приближающегося к горизонту событий черной дыры, если определяющим фактором времени во вселенной является «внешний наблюдатель», будет замедляться ровно в два раза - тень от черной дыры перекроет ровно половину возможных траекторий «гравитационного излучения». Если же определяющим фактором является «внутренний наблюдатель», то тень перекроет всю траекторию взаимодействия и течение времени у падающего в черную дыру объекта полностью остановится для взгляда со стороны.

Также не исключена возможность комбинации этих гипотез в той или иной пропорции.

04.03.2010

Двадцатый апелляционный суд

Обзор судебной практики по вопросам применения законодательства о защите конкуренции

Требования к конкурсной документации.

1. Не допускается ограничение конкуренции путем включения в конкурсную документацию качественных и количественных характеристик работ, товаров и услуг, имеющих целевую направленность определения победителя конкурса.

Общество с ограниченной ответственностью (далее заявитель, Общество) обратилось в арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление) о признании недействительным решения управления, о незаконности документации об аукционе, разработанной муниципальным предприятием. Общество считает, что данная документация содержит технические характеристики троллейбусов, которые имеют целевую направленность в отношении определения победителя аукциона.
Рассматривая спор по существу, суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности решения УФАС по области и в удовлетворении заявленных требований отказал.
Суд апелляционной инстанции согласился с таким выводом по следующим основаниям.
В соответствии с частями 2.1, 3 ст. 22 Закона №94-ФЗ не допускается включать в конкурсную документацию (в том числе и в форме требований к качеству, техническим характеристикам товара, работ, услуг, требований к функциональным характеристикам (потребительским свойствам) товара) требования к участнику размещения заказа (в том числе требования к квалификации участника размещения заказа, включая наличие у участника размещения заказа опыта работы), а также требования к его деловой репутации, требования о наличии у участника размещения заказа производственных мощностей, технологического оборудования, трудовых, финансовых и других ресурсов, необходимых для производства товара, поставка которого является предметом контракта, выполнения работ, оказания услуг, являющихся предметом контракта, за исключением случаев, если возможность установления таких требований к участнику размещения заказа предусмотрена настоящим Федеральным законом. Конкурсная документация не должна содержать указание на товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования, патенты, полезные модели, промышленные образцы, наименование места происхождения товара или наименование производителя, а также требования к товару, его производителю, информации, работам, услугам, если такие требования влекут за собой ограничение количества участников размещения заказа. Как установлено судом, в конкурсной документации (приложение №1) по лоту №2 содержатся требования к функциональным и качественным характеристикам поставляемой техники.
Частью 2 статьи 34 Закона обязанность конкретизации товара по его техническим характеристикам возложена на заказчика и уполномоченный орган. По техническим характеристикам заказчик выбирает необходимый ему товар для удовлетворения имеющихся потребностей. Хозяйственный оборот троллейбусов, отвечающих по своим характеристикам документации об аукционе, не ограничен. Любое лицо вправе предложить на продажу товар с нужными характеристиками.
Судом установлено, что выбор технических характеристик заказчиком сделан с учетом технического обслуживания транспортных средств в процессе их эксплуатации. Ремонтная база муниципального предприятия «Троллейбусно-трамвайное управление» позволяет осуществлять ремонт троллейбусов с колесной базой в 6,025 метра, что диктует необходимость применения характеристик транспортных средств со строго определенными параметрами или их эквивалентов, которые и представлены в приложении №1 к документации об аукционе.
Частью 3 статьи 34 указанного Закона предусмотрено, что эквивалентность товаров определяется в соответствии с требованиями и показателями, устанавливаемыми в соответствии с частью 2 настоящей статьи, в которой перечислены требования к качеству, техническим характеристикам товара, работ, услуг, безопасности, функциональным характеристикам (потребительским свойствам) товара, к размерам, упаковке, отгрузке товара, требования к результатам работ и иные показатели, связанные с определением соответствия поставляемого товара, выполняемых работ, оказываемых услуг потребностям заказчика.
С учетом изложенного, указание в технической части конкурсной документации слово «или эквивалент» подразумевал соответствие эквивалентных товаров по качеству, техническим и функциональным характеристикам и не может повлечь ограничения количества участников размещения заказа.
При таких обстоятельствах апелляционная инстанция посчитала, что суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что конкурсная документация соответствовала требованиям, установленным ст.22 Закона №94-ФЗ, в связи с чем признал правомерным решение антимонопольного органа.
(Постановление апелляционной инстанции от 09.02.2009 по делу А54-3435).

Действия доминирующего хозяйствующего субъекта, приводящие к ограничению конкуренции.

2. Для признания отказа уполномоченного органа выдать акт обследования маршрута хозяйствующему субъекту, не являющемуся победителем конкурса на транспортное обслуживание населения, действием, ограничивающим конкуренцию, необходимо доказать факт наступления негативных последствий, предусмотренных п.2 ч.1. ст.15 ФЗ «О защите конкуренции».

Управление городского хозяйства (далее заявитель) обратилось в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы о признании недействительным его решения о незаконности отказа заявителя в выдаче индивидуальному предпринимателю копий актов обследования автобусного маршрута №41, а также отказе в согласовании графика движения (расписания) по данному маршруту, которые признаны нарушающими п.2 ч.1 ст.15 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» (необоснованное препятствование осуществлению деятельности хозяйствующими субъектами, в том числе путем установления не предусмотренных законодательством Российской Федерации требований к товарам или к хозяйствующим субъектам).
Решением Арбитражного суда заявленные требования удовлетворены, суд апелляционной инстанции не нашел законных оснований для отмены данного решения.
По итогам конкурса на заключение договоров на транспортное обслуживание населения по городским и муниципальным городским маршрутам регулярного сообщения транспортом общего пользования на территории муниципального образования, и данным, указанным в сведениях о маршруте № 41, были определены лица, с которыми уполномоченным органом заключены договоры на регулярное транспортное обслуживание населения. Положением «О порядке проведения конкурса среди юридических лиц и индивидуальных предпринимателей на заключение договоров на транспортное обслуживание населения по маршрутам регулярного сообщения и по муниципальным (городским) маршрутам регулярного сообщения транспортом общего пользования на территории муниципального образования» установлена обязанность заявителя, согласовывать победителю конкурса расписание движения маршрутов.
Подобное требование закреплено и п. 3.24 Положения об управлении городского хозяйства города, утвержденного постановлением городского головы города.
Поскольку ИП не является победителем конкурса на право заключения договора по маршруту № 41, то отказ в выдаче акта обследования маршрута не нарушил его права и законные интересы, Управление городского хозяйства города действовало в соответствии с действующим законодательством.
Обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие) (ч. 5 ст. 200 АПК РФ). Таким образом, УФАС было обязано доказать, что действия Управления городского хозяйства города могли привести к тем негативным последствиям, которые указаны в п. 2 ч. 1 ст. 15 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции». Таких доказательств представлено не было.
В обоснование своей позиции УФАС ссылался на то, что согласование графиков движения по конкретному маршруту и выдача актов обследования маршрутов должны осуществляться по заявлению любого лица, обладающего соответствующей лицензией, дающей право выполнять перевозки пассажиров.
Апелляционная инстанция не согласилась с данным доводом апелляционной жалобы, поскольку отказ заявителя выдать акт обследования автобусного маршрута № 41 лицу, с которым не был заключен договор на транспортное обслуживание для регулярных перевозок пассажиров, и согласовать с ним график движения по данному маршруту не подтверждал факт совершения заявителем действий, указанных в п. 2 ч. 1 ст. 15 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции», в связи с чем обжалуемое заявителем решение следовало правомерно признать незаконным.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами нижестоящих судов и не нашел оснований для их отмены.
(Постановление апелляционной инстанции от по делу А23-3842/2008 от 24.03.2009).

Открытое акционерное общество (далее по тексту ОАО) обратилось в Арбитражный суд с иском к закрытому акционерному обществу (далее по тексту - ЗАО) и Московскому представительству общества с ограниченной ответственностью (далее по тексту МПООО) о публичном опровержении недостоверной рекламы путем наложения обязанностей ЗАО осуществить публичное опровержение недостоверной рекламы (контррекламу) путем размещения слогана «ХХХ НЕ всегда дешевле. Контрреклама» с использованием рекламных средств, на которых и посредством которых распространялась ненадлежащая реклама, в течение времени, равного периоду распространения последней.
Принятым по делу решением исковые требования ОАО оставлены без удовлетворения.
Вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований для удовлетворения заявленного искового требования суд апелляционной инстанции посчитал законным и обоснованным в силу следующих статей закона «О рекламе».
Согласно пунктам 1, 4 ч. 3 ст. 5 Закона N 38-ФЗ недостоверной признается реклама, которая содержит не соответствующие действительности сведения, в том числе о преимуществах рекламируемого товара перед находящимися в обороте товарами, которые произведены другими изготовителями или реализуются другими продавцами; о стоимости или цене товара, порядке его оплаты, размере скидок, тарифов и других условиях приобретения товара.
Частью 1 ст. 5 Закона N 38-ФЗ установлено, что недобросовестная реклама и недостоверная реклама не допускаются.
В силу статьи 38 Федерального закона «О рекламе» лица, права и интересы которых нарушены в результате распространения ненадлежащей рекламы, вправе обращаться в установленном порядке в суд или арбитражный суд, в том числе с исками о возмещении убытков, включая упущенную выгоду, о возмещении вреда, причиненного здоровью физических лиц и (или) имуществу физических или юридических лиц, о компенсации морального вреда, о публичном опровержении недостоверной рекламы (контррекламе).
В данном же случае, как установил суд первой инстанции, в спорной рекламе не упоминается ни об иных определенных операторах сотовой связи, оказывающих аналогичные услуги, ни о конкретных юридических лицах, а также не содержится сравнения с ценовой политикой иного оператора связи. В этой связи суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что истцом не доказано, что размещение слогана «ХХХ всегда дешевле» в рекламе ответчика нарушает его права и интересы, и, следовательно, не доказано, что он является заинтересованным в деле лицом, так как ОАО никоим образом не идентифицировано в спорной рекламе.
При вышеуказанных обстоятельствах суд апелляционной инстанции не усмотрел оснований для удовлетворения жалобы ОАО и отмены принятого законного и обоснованного решения.
(Постановление апелляционной инстанции от 02.04.2009 по делу А62-4839/2007, постановление апелляционной инстанции от 26.02.2009 по делу А62-6432/2008).

Дискриминационные условия

4. При оценке действий хозяйствующего субъекта по навязыванию невыгодных условий договора необходимо принимать во внимание не только соблюдение процедуры заключения договора, предусмотренных ГК, но и нормы антимонопольного законодательства.

Общество с ограниченной ответственностью (далее ООО, Общество) обратилось в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление, УФАС) о признании недействительными решения и предписания Управления (Решением УФАС действия Общества по заключению с разными организациями договоров на неравных условиях были признаны нарушающими п.8 ч.1 ст.10 Федерального закона от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее Закон №135-ФЗ) - создание дискриминационных условий, а уклонение от изменения этих условий, как нарушение п.3 ч.1 ст.10 Закона №135-ФЗ - навязывание контрагенту условий договора, невыгодных для него).

Суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены либо изменения обжалуемого судебного акта. Данные судебные акты были отменены постановлением кассационной инстанции.
Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что публичный договор - вид гражданско-правового договора и это следует понимать как запрет устанавливать в отдельных договорах дискриминационные условия, то есть условия, которые ставят одного или нескольких потребителей в неравное положение по отношению к другим потребителям.
Между тем такое требование не означает, что условия договора для всех потребителей должны быть одинаковыми, то есть стандартными. Публичный договор является гражданско-правовым договором, в котором сторонами могут устанавливаться (согласовываться) разные условия в зависимости от конкретных обстоятельств, если в ГК РФ и иные законы включены диспозитивные нормы. Запрещена только дискриминация, то есть установление заведомо разных условий, в том числе благоприятных или неблагоприятных для отдельных участников договора. Именно так можно трактовать термин «одинаковые условия».
Таким образом, из анализа п. 2 ст. 426 ГК РФ следует запрет на изначальное установление поставщиком заведомо разных условий договоров для своих покупателей.
Стороны могут предусмотреть разные сроки платежа, разный порядок исполнения обязательств. Покупатель свободен в установлении своих прав и обязанностей на основе договора, определении не противоречащих законодательству условий.
Равенство положений одного хозяйствующего субъекта на рынке по отношению к положениям иных хозяйствующих субъектов на том же рынке заключается не в полном сходстве условий и обстоятельств приобретения товаров, а в том, что эти условия и обстоятельства не выходят за пределы допустимого для других лиц диапазона осуществления гражданских прав, не налагают ограничений и не являются необоснованными.
Заключение с одним покупателем договора на поставку газа, являющегося в соответствии с нормами гражданского законодательства публичным договором, на условиях, отличных от аналогичных договоров, заключенных с иными лицами, не свидетельствует о создании дискриминационных условий и соответствует отраженному в п. 1 ст. 421 ГК РФ принципу свободы договора.
Следовательно, в рассматриваемом случае отсутствует ущемление прав хозяйствующим субъектом на товарном рынке путем навязывания условий договора, следовательно, законодательство о конкуренции действиями Общества не нарушено.
Суд кассационной инстанции посчитал, что суды не учли следующего.
В ст.1 Гражданского кодекса РФ установлен запрет на ограничение гражданских прав и свободы перемещения товаров, кроме случаев, когда такое ограничение вводится федеральным законом (при этом к числу законов, вводящих соответствующие ограничения, относится и Закон №135-ФЗ).
Общество является хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке, и на него распространяются требования ст.10 Закона №135-ФЗ.
В соответствии с п.4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2008 №30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» для квалификации действий (бездействия) как злоупотребления доминирующим положением достаточно наличия (или угрозы наступления) любого из перечисленных последствий, а именно: недопущения, ограничения, устранения конкуренции или ущемления интересов других лиц. Кроме того, в этом пункте указано, что в отношении действий (бездействия), прямо поименованных в части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, наличие или угроза наступления соответствующих последствий предполагается и не требует доказывания антимонопольным органом.
Таким образом, при оценке действий Общества по навязыванию невыгодных условий договора необходимо принимать во внимание не только соблюдение процедуры заключения договора, предусмотренной Гражданским кодексом РФ, но и нормы антимонопольного законодательства.
Согласно ч.4 ст.421 Гражданского кодекса РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).
Заключая договоры с разными потребителями на различных условиях, Общество действовало вне допустимых пределов осуществления гражданских прав, установленных ст.426 ГК РФ и ст.26 Федерального закона от 31.03.1999 №69-ФЗ «О газоснабжении в Российской Федерации» (далее Закон №69-ФЗ), а именно: ст.426 ГК РФ содержит требование, что условия публичного договора устанавливаются одинаковыми для всех потребителей; ст.26 Закона №69-ФЗ запрещает поставщикам газа включать в договоры условия, которые ставят одного потребителя в неравное положение по сравнению с другими потребителями.
Согласно п.8 ст.4 Закона №135-ФЗ дискриминационные условия - это условия доступа на товарный рынок, условия производства, обмена, потребления, приобретения, продажи, иной передачи товара, при котором один или несколько хозяйствующих субъектов поставлены в неравное положение с другим хозяйствующим субъектом или другими хозяйствующими субъектами.
Это определение не содержит указаний на то, что термин дискриминационные условия применяется только к конкурирующим между собой хозяйствующим субъектам.
Таким образом, термин дискриминационные условия применим к отношениям доминирующего хозяйствующего субъекта с любыми контрагентами, приобретающими у него один и тот же товар.
В пользу такого толкования говорит и статья 26 Закона №69-ФЗ, содержащая специальные антимонопольные правила, запрещающие включение в договоры условий, которые ставят одного потребителя в неравное положение по сравнению с другими потребителями вне зависимости от того, являются ли эти потребители конкурентами или нет.
Действия Общества, как доминирующего хозяйствующего субъекта, в результате которых его контрагент вынужден вступать в правоотношения (продолжать правоотношения) на невыгодных для себя условиях либо обращаться в соответствии со ст.11 ГК РФ в суд или административный орган с целью изменения этих правоотношений, свидетельствуют о навязывании невыгодных условий.
Таким образом, отказы Общества от изменения условий договоров поставки газа обоснованно квалифицированны УФАС как нарушение п.3 ч.1 ст.10 Закона №135-ФЗ.
(Постановление апелляционной инстанции от 8.06.2009 по делу А54-5481/2008, постановление кассационной инстанции от 5.10.2009 по делу А54-5481/2008).

Муниципальная помощь может предоставляться только в целях поддержки субъектов малого предпринимательства, осуществляющих приоритетные виды деятельности.

5. Муниципальная помощь может предоставляться для поддержки субъектов малого и среднего бизнеса, осуществляющих приоритетные виды деятельности без какого-либо ограничения по срокам их деятельности с момента государственной регистрации.

Городская Дума (далее Дума) обратилась в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление) о признании недействительным решения Управления, согласно которому городская Дума нарушила ч.1 ст.15 ФЗ «О защите конкуренции», так как некоторые пункты муниципальной программы «Развитие и поддержка малого и среднего предпринимательства в муниципальном образовании» содержат нормы, которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции.
Решением суда первой инстанции в удовлетворении требований отказано. Статьей 14 данного Закона закреплены основные принципы поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, в частности, равный доступ субъектов малого и среднего предпринимательства, соответствующих критериям, предусмотренным федеральными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, региональными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, муниципальными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, к участию в соответствующих программах и оказание поддержки с соблюдением требований, установленных Федеральным законом от 26 июля 2006 года N 135-ФЗ «О защите конкуренции».
Пунктом 5.9 Программы установлено, что имущественную поддержку может получить только субъект малого и среднего предпринимательства, осуществляющий деятельность не более пяти лет с момента государственной регистрации и осуществляющий деятельность в приоритетных направлениях, указанных в п.5.5 Программы. В силу п.5.13 Программы финансовую поддержку может получить только субъект малого и среднего предпринимательства, осуществляющий деятельность в приоритетных направлениях, указанных в п.5.5 Программы, и не более десяти лет с момента государственной регистрации. Таким образом, помимо установления приоритетных видов деятельности, названные пункты также устанавливают дополнительные условия для получения имущественной поддержки в виде срока осуществления деятельности.
Согласно п.6 ч.1 ст. 19 Федерального закона от 26 июля 2006 года N 135-ФЗ «О защите конкуренции» в соответствии с полномочиями органов местного самоуправления муниципальная помощь может предоставляться только в целях поддержки субъектов малого предпринимательства, осуществляющих приоритетные виды деятельности.
Поскольку федеральное законодательство ограничений для получения имущественной и финансовой поддержки субъектами малого и среднего предпринимательства, исходя из срока деятельности с момента государственной регистрации, не содержит, то включение такого условия в программу противоречит ст. 15 Закона, где содержится запрет на принятие органами местного самоуправления актов, которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции. С учетом изложенного п.п. 5.9, 5.13 Программы правомерно признаны Управлением не соответствующими антимонопольному законодательству. Пункты 5.8 и 5.12 Программы устанавливают единственный способ оказания имущественной и финансовой поддержки малому и среднему предпринимательству путем их предоставления на конкурсной основе. Статья 20 Закона предусматривает возможность получения муниципальной помощи с предварительного письменного согласия антимонопольного органа (ч.2). В этом случае каких-либо дополнительных процедур, в том числе проведения торгов, не требуется.
Таким образом, включение в программу положений о предоставлении имущественной и финансовой поддержки малому и среднему предпринимательству исключительно на конкурсной основе при наличии законодательно установленной возможности предоставлять такую поддержку с согласия антимонопольного органа без проведения торгов противоречит антимонопольному законодательству, вследствие чего п.п. 5.8 и 5.12 Программы правомерно признаны Управлением ограничивающими конкуренцию.
Суд первой инстанции пришел к выводу, что поддержка организаций, образующих инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, оказывается органами местного самоуправления на тех же условиях, что и субъектов малого и среднего предпринимательства. Суд апелляционной инстанции посчитал указанный вывод ошибочным ввиду следующего.
Пункт 5.10.2 Программы устанавливает требование к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, - осуществление деятельности не менее 5 лет с момента государственной регистрации.
Требования к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, устанавливаются в федеральных программах развития субъектов малого и среднего предпринимательства, региональных программах развития субъектов малого и среднего предпринимательства, муниципальных программах развития субъектов малого и среднего предпринимательства (ч.3).
При этом ни Федеральный закон «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации», ни Федеральный закон «О защите конкуренции» не содержат каких-либо правил, ограничений или критериев, которые должны быть соблюдены органами местного самоуправления при установлении требований к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, вследствие чего полномочиями по установлению таких критериев наделены исключительно органы местного самоуправления. С учетом изложенного программа в части установления требований к организациям, образующим инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, - осуществление деятельности не менее 5 лет с момента государственной регистрации не противоречит антимонопольному законодательству, поскольку принят в пределах полномочий органов местного самоуправления.
Вывод же суда первой инстанции о том, что поддержка организаций, образующих инфраструктуру поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, оказывается органами местного самоуправления на тех же условиях, что и субъектов малого и среднего предпринимательства, не основан на положениях законодательства. Порядок оказания помощи субъектам малого и среднего предпринимательства в силу изложенных норм отличается от порядка оказания помощи организациям, образующим инфраструктуру поддержки малого и среднего предпринимательства.
(Постановление апелляционной инстанции от22.06.2009 по делу А68-1214/2009).

Не допускается недобросовестная конкуренция.

6. Не допускается недобросовестная конкуренция путем незаконного использования результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, средств индивидуализации продукции, работ, услуг.

ООО 1 обратилось в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее Управление, УФАС) о признании недействительным решения о нарушении антимонопольного законодательства (управлением выявлен факт нарушения обществом ст.14 ФЗ «О защите конкуренции», выразившийся в продаже и введении в оборот товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица).
Решением Арбитражного суда заявленные требования удовлетворены.
Суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, не нашел оснований для отмены либо изменения обжалуемого судебного акта.
Рассматривая спор по существу и удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего. В силу пункта 9 статьи 4 Закона № 135-ФЗ под недобросовестной конкуренцией понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации. Из приведенных норм следует, что для квалификации совершенного деяния в качестве указанного правонарушения и подтверждения его состава в действиях конкретного лица необходимо, чтобы лицо, совершившее данное деяние, являлось хозяйствующим субъектом; его действия противоречили законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости, заключались в использовании исключительного права на средства индивидуализации продукции, работ или услуг другого юридического лица, были направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности; совершенные действия причинили или могли бы причинить убытки либо нанести ущерб деловой репутации другого хозяйствующего субъекта. В соответствии с п. 14.4.2 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на регистрацию товарного знака и знака обслуживания, утвержденных Приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 05.03.2003 N 32 (далее Правила) обозначение считается тождественным с другим обозначением, если оно совпадает с ним во всех элементах. Обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением, если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.
В рассматриваемом случае суд первой инстанции, исследовав представленные в дело доказательства, самостоятельно проведя сравнительный анализ представленных обозначений на основании подпункта 14.4.2 Правил, а также указав на наличие у суда права на такую оценку без назначения экспертизы (пункт 13 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности"), указал на то, что словесное обозначение «ПОРТ ВИН» входит в состав комбинированного товарного знака, зарегистрированного ООО 2, поскольку включает в себя и изобразительный элемент (окружность с нарисованным в ней кораблем). Цвет товарного знака - зеленый, темно-зеленый, серый, коричневый, синий, голубой, белый. Изображение товарного знака ООО 2 содержится на этикетке товара.
На этикетке ООО 1 указывает на наименование товара «ПОРТВИН». Кроме того, суд первой инстанции признал, что анализ графических изображений на этикетках позволяет сделать вывод об отсутствии их сходства до степени смешения товарного знака ООО 2 и графического обозначения, используемого ООО 1, исходя из следующего: товарный знак Общества включает словесный элемент два слова - ПОРТ и ВИН, расположенные горизонтально, а на этикетке вина, выпускаемого ООО 1, изображено единое слово «ПОРТВИН», изображение расположено вертикально, имеются различия в цветовой гамме исполнения словесных элементов и стиле их написания. Кроме того, изобразительный элемент комбинированного обозначения (парусный корабль) играет существенную роль в индивидуализации товара наряду со словесным элементом. Этот элемент оригинален, его размеры превышают размеры словесного обозначения, изобразительный элемент расположен между слов ПОРТ и ВИН.
Суд первой инстанции, принимая во внимание отмеченные различия, пришел к правильному выводу о том, что словесное обозначение «ПОРТВИН» на этикетке вина, выпускаемого ООО 1, не может ассоциироваться с товарным знаком ООО 2 и ввести потребителей в заблуждение относительно товара и его изготовителя.
Кроме того, судом первой инстанции было обоснованно отмечено и то, что сам факт производства и реализации ООО 1 вина со словесным обозначением «ПОРТВИН» на этикетке угрозы, наступления таких последствий не создавал.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам об отсутствии сходства до степени смешения товарного знака ООО 2 и графического обозначения, используемого ООО 1 и о недоказанности Управлением наличия в действиях Общества недобросовестной конкуренции.
(Постановление апелляционной инстанции от 07.09.09. по делу А09-3461).

Запрет соглашений между органами государственной власти и местного самоуправления с хозяйствующими субъектами для совершения совместных действий.

7. Факт размещения органа местного самоуправления в непосредственной близости от хозяйствующих субъектов, осуществляющих деятельность, схожую с функциями органа местного самоуправления не означает заинтересованности последнего в создании преимуществ хозяйствующим субъектам.

Городская Дума (далее заявитель, Дума) обратилась в Арбитражный суд с заявлением к Управлению Федеральной антимонопольной службы (далее ответчик, Управление) о признании незаконным решения Управления Федеральной антимонопольной службы (управлением установлен факт наличия в действиях Главного управления записи актов гражданского состояния и Думы признаков нарушения требований, определенных в ст.16 Закона о защите прав потребителей, заключающиеся в том, что отдел ЗАГСа без законных оснований занимает помещение в здании муниципальной собственности совместно с хозяйствующими субъектами, работающими на рынке ритуальных услуг).
Решением Арбитражного суда заявленные требования удовлетворены. Суд апелляционной инстанции согласился с судебным актом, исходя из следующего.
В силу ст. 16 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" запрещаются соглашения между федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами. Согласно ч. 1 ст. 13 Закона о защите конкуренции действия (бездействие) хозяйствующих субъектов, соглашения и согласованные действия, сделки могут быть признаны допустимыми, если такими действиями (бездействием), соглашениями и согласованными действиями, сделками, иными действиями не создается возможность для отдельных лиц устранить конкуренцию на соответствующем товарном рынке, не налагаются на их участников или третьих лиц ограничения, не соответствующие достижению целей таких действий (бездействия), соглашений и согласованных действий, сделок, иных действий, а также если их результатом является или может являться, в частности, совершенствование производства, реализации товаров или стимулирование технического, экономического прогресса либо повышение конкурентоспособности товаров российского производства на мировом товарном рынке; получение покупателями преимуществ (выгод), соразмерных преимуществам (выгодам), полученным хозяйствующими субъектами в результате действий (бездействия), соглашений и согласованных действий, сделок.
В соответствии с подп. 5 п. 10 ст. 35 Федерального закона от 06.10.2003 № 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" в исключительной компетенции представительного органа муниципального образования находится определение порядка управления и распоряжения имуществом, находящимся в муниципальной собственности. Согласно ст. 11 Положения о порядке распоряжения муниципальным имуществом, находящимся в собственности муниципального образования - городской округ город, утвержденного решением городской Думы, в безвозмездное пользование может быть передано движимое и недвижимое имущество, находящееся в муниципальной казне города, для целей, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности с использованием передаваемого имущества, а также в иных случаях, предусмотренных действующим законодательством (п.1). Объекты муниципального имущества передаются администрацией города в безвозмездное пользование по решению городской Думы или по результатам проведения торгов на право заключения договора безвозмездного пользования. Исходя из вышеизложенных норм и статей 28, 31 устава муниципального образования - городской округ город области суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что решение от 22.01.2009 № 02-1 вынесено Думой в соответствии с требованиями действующего законодательства в пределах предоставленных ей законом полномочий.
При этом Дума и Главное управление записи актов гражданского состояния Рязанской области являются органами соответственно местного самоуправления и центральным исполнительным органом государственной власти Рязанской области на территории Рязанской области специальной компетенции, осуществляющими полномочия, предусмотренные действующим законодательством, их деятельность не носит коммерческий характер и не связана с извлечением прибыли.
Действующим законодательством не запрещено размещение структурных подразделений органов государственной власти и местного самоуправления в зданиях, где также расположены иные хозяйствующие субъекты. Деятельность Главного управления записи актов гражданского состояния и его структурных подразделений не носит коммерческий характер, в связи с чем, у него отсутствует заинтересованность в создании преимуществ хозяйствующим субъектам, оказывающим ритуальные услуги. Обратного ответчиком не доказано.
Кроме того, из Положения о Главном управлении записи актов гражданского состояния, утвержденного постановлением губернатора области, следует, что государственная регистрация смерти является лишь одним из направлений деятельности Главного управления записи актов гражданского состояния.
С учетом этого, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что у данных органов отсутствует заинтересованность в создании преимуществ хозяйствующим субъектам, работающим на рынке ритуальных услуг.
При таких обстоятельствах основания для отмены решения суда отсутствовали.
(Постановление апелляционной инстанции от 28.09.09 по делу А54-2337).

Судебная практика по делам о нарушении антимонопольного законодательства в период 2016-2017 годов сложилась преимущественно по направлениям:

• доказывание фактов злоупотребления доминирующим положением;
• выявление картельных сговоров, иных антиконкурентных соглашений участников рынка;
• нарушения в сфере закупок;
• недобросовестная конкуренция при использовании товарных знаков и иных средств индивидуализации.

Самые интересные дела и полезные выводы судов представлены ниже:

1. Антимонопольный орган обязан сам доказать факт установления и поддержания монопольно высокой цены компанией

Если антимонопольный орган выступает заявителем по спорам о нарушении компаниями и ИП п.1 ч.1 ст.10 Закона о защите конкуренции (злоупотребление доминирующим положением путем установления и поддержания монопольно высокой или монопольно низкой цены), то он обязан представить доказательства превышения цены, которая сформировалась в условиях конкуренции на сопоставимом товарном рынке, либо доказательства отсутствия сопоставимых рынков.

Так, антимонопольный орган должен определить границы рынков, привести конкретные данные о процентном росте цен на товары (услуги), проанализировать соотношение степени увеличения цен на товары и степени увеличения себестоимости этих товаров с учетом их видов, исследовать цены на сопоставимых товарных рынках (постановления 16ААС от 19.04.16 №А63-803/2015, АС Волго-Вятского округа от 25.02.16 № А38-1745/2015).

Вывод: такой вывод суда актуален для компаний, являющихся монополистами на «своем» товарном рынке. Так как содержит доводы, которые компания может использовать при аргументации своей позиции в споре с ФАС России.

2. Отказ принять протокол разногласий к договору, инициатором заключения которого была компания, занимающая доминирующее положение, не означает, что она злоупотребляет правом и навязывает невыгодные условия сделки.

Согласно ст. 10 Закона о защите конкуренции не являются навязыванием невыгодных для контрагента условий договора случаи, когда такие условия являются экономически или технологически обоснованными или прямо предусмотрены нормативными актами.

Навязывание невыгодных условий – это включение в проект договора условий, противоречащих нормативным актам, неприведение условий договора в соответствие с действующим законодательством по полученным разногласиям в установленный срок (постановление АС Северо-Кавказского округа от 03.02.16 № А53-17307/2015).

Вывод: позиция суда подчеркивает принцип свободы договора, закрепленный в ст. 421 ГК РФ. Если отказ монополиста от заключения объективно не обоснован, то контрагент может его оспорить в судебном порядке согласно ст. 445 и 446 ГК РФ.

3. Если одновременно нескольких компаний обязывают своих клиентов заключать дополнительные договоры при подписании основного, то это признак антиконкурентного соглашения.

П.1 ч. 4 ст.11 Закона о защите конкуренции запрещает соглашения между хозяйствующими субъектами, если такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции.

Подтверждает устную договоренность компаний о синхронных действиях определенная модель их поведения. В частности, временные рамки включения условий в договоры, схожесть таких условий, отсутствие целесообразности включения условий в договор, масштабы территории деятельности, отсутствие иных конкурентов (постановление АС Восточно-Сибирского округа от 27.01.16 № А74-1028/2015).

Вывод: суд напоминает компаниям об ответственности за заключение любых соглашений со своими партнерами, достижение устных договоренностей по установлению параллельных условий реализации своей продукции, в том числе навязыванию определенных условий договора. Особенно актуально это в условиях ограниченной конкурентной среды.

4. Подача несколькими участниками торгов заявок с использованием одного IР-адреса и минимальное изменение цены закупки подтверждают сговор на торгах.

Направление заявок на участие в торгах, конкурсной документации и ценовых предложений с одного IР-адреса, совпадение учетных записей, на которых изменялись файлы заявок, совпадение дат и времени создания файлов заявок, идентичное содержание файлов заявок, в части предлагаемых товаров, их производителей и технических характеристик являются подтверждением соглашения участников торгов об осуществлении закупочных действий в общих интересах.

Отсутствие конкурентной борьбы, искусственное или минимальное снижение первоначального ценового предложения от начальной максимальной цены контракта также является нарушением п.2 ч.1 ст.11 Закона о защите конкуренции и подтверждает сговор на торгах (постановление 9ААС от 15.12.17 № А40-35064/2017, 9ААС от 23.08.16 № А40-37651/2016).

Вывод: это дело поможет победить добросовестным участникам закупок своих конкурентов, заключивших картельный сговор на торгах. Оно содержит в себе основные аргументы, используемые антимонопольным органом при доказывании антиконкурентных соглашений участников торгов.

5. Поведение участников торгов, направленное на достижение заранее определенной ими общей цели, отсутствие конкурентной борьбы в ходе самих торгов подтверждает картельный сговор участников закупки.

Доказательствами сговора на торгах являются следующие факты:

• согласованные действия участников торгов основываются на их договоренности;
• результат действий соответствует интересам каждого из участников;
• отсутствуют объективные причины одинакового поведения участников закупки. В том числе нет существенного изменения спроса на товар, изменения регулируемых тарифов, цен на сырье.

Согласованные действия на торгах могут не иметь документального оформления. Факт их осуществления подтверждают координированные, сознательные действия участников закупки, направленные на ограничение конкуренции. При этом синхронность начала действий не имеет значения. Важен факт их осуществления на момент выявления антимонопольным органом и их цель – достижение победы одного из участников сговора с наименьшим снижением цены контракта (постановление АС Уральского округа от 07.03.17 № А71-3150/2016, 9ААС от 06.09.2017 № А40-192883/2016).

Вывод: судебная практика предупреждает компании об опасности участия в картельных сговорах и напоминает главную цель торгов – выбор наилучшего предложения в условиях конкурентной борьбы, расширение возможностей для участия субъектов рынка в размещении заказов и стимулирования такого участия, развитие добросовестной конкуренции, обеспечения гласности и прозрачности размещения заказов.

6. Определение в конкурсной документации дополнительных требований к объекту закупки с учетом специфики его использования не ограничивает доступ к участию в торгах.

Описание объекта в конкурсной документации должно носить объективный характер. При необходимости в таком описании указываются функциональные, технические, качественные характеристики, эксплуатационные характеристики объекта закупки. Заказчик устанавливает требования к объекту закупки с учетом своих потребностей и исходя из специфики осуществляемого вида деятельности.

Задачей законодательства о закупках является прежде всего выявление в результате торгов лица, исполнение контракта которым в наибольшей степени будет отвечать целям эффективного использования источников финансирования и потребностям заказчика в товаре. Если включение в документацию специфичных условий отвечает интересам Заказчика, то не может рассматриваться как ограничение доступа к участию в закупке (постановление АС Центрального округа от 27.01.16 № А35-10818/2014).

Вывод: позиция суда подтверждает право компаний-инициаторов торгов указывать в конкурсной документации требования к объекту закупок, наиболее отвечающие их интересам и нуждам, для обеспечения которых проводится закупка.

7. Некорректное сравнение товаров является актом недобросовестной конкуренции.

Для квалификации действий компаний или ИП по ст.14.3 Закона о защите конкуренции устанавливается одновременное выполнение нескольких условий:

• хозяйствующие субъекты являются конкурентами;
• действия конкурента были направлены на получение преимущества в предпринимательской деятельности;
• действия противоречат правовым нормам, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости;
• итогом действий является причинение убытков и/или вреда деловой репутации.

Если компания распространяет информацию о превосходстве своего товара над аналогичными товарами конкурентов при отсутствии критериев сравнения, то это считается некорректным сравнением и, как следствие, актом недобросовестной конкуренции.

Использование при описании продукции слов «лучший», «первый», «номер один» должно иметь объективное подтверждение (постановление АС Поволжского от 02.11.17 № А65-31748/2016, АС Московского от 24.10.16 № А40-14198/2016 округов).

Вывод: при размещении информации о своих товарах, услугах надо быть внимательными. Нельзя использовать прилагательные в сравнительной и превосходной степени, словесные обороты, подчеркивающие превосходство товаров. Если компания говорит о преимуществе своего товара перед аналогичным товаром конкурента, она должна это подтверждать конкретными цифрами. И помнить, что сравнивать товары и услуги можно только по сопоставимым критериям.

8. Сходство обозначений устанавливается на основе общего впечатления. Принимаются во внимание все словесные, графические элементы обозначения, общая композиция, цвета, используемый шрифт.

При доказывании нарушения по ст.14.6 Закона о защите конкуренции – недобросовестная конкуренция, связанная с созданием смешения, – оцениваются все признаки сравниваемых обозначений. В том числе анализируются фонетический и графический признаки, размер и цвет шрифта, расположение надписей, логотипов, размеры и внешняя форма упаковок товаров, их доминирующие элементы. Также устанавливаются однородность продукции и ее восприятие потребителем.

Более того, компания сама может проанализировать сходство до степени смешения своего обозначения и обозначения конкурента и подготовить заключение, чтобы впоследствии использовать его в качестве доказательства в суде (определение Верховного Суда РФ от 30.06.2017 № А51-8585/2016, постановление Суда по интеллектуальным правам от 20.04.17 № А33-13207/2016, от 23.06.17 № А14-8230/2016).

Вывод: аргументы судов следует взять на заметку добросовестным компаниям и использовать при защите своих прав в спорах с конкурентами. Главный довод в обосновании позиции – это общее восприятие товаров, этикеток, обозначений. Незначительные расхождения являются несущественными и не могут исключить риск смешения товаров в глазах потребителей, так как они считают, что приобретают товар одного производителя.

Федеральный закон от 05.10.2015 № 275-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О защите конкуренции" и отдельные законодательные акты Российской Федерации", более известный как "четвертый антимонопольный пакет", выделил вопросы недобросовестной конкуренции в отдельную главу. Указанная глава содержит более подробное описание форм недобросовестной конкуренции, основанное на предшествующей правоприменительной практике привлечения к ответственности за подобные нарушения. В связи с этим нами была проанализирована судебная практика по вопросам о недобросовестной конкуренции за 2014–2015 годы. В настоящем обзоре приводятся наиболее интересные и принципиальные решения, которые могут задать направление дальнейшей практике рассмотрения дел о недобросовестной конкуренции.

1. Для признания действий недобросовестной конкуренцией необходимы доказательства неблагоприятных последствий для конкурентов

ООО "Росгосстрах" на основании договора с предпринимателем, проводившим технический осмотр, осуществляло деятельность по оформлению страховых полисов ОСАГО без предоставления страхователями талонов технического осмотра. Указанные действия антимонопольным органом были признаны недобросовестной конкуренцией как направленные на получение необоснованных преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности.

Верховный суд РФ в Определении от 24.07.2015 № 306-КГ15-9392 признал решение антимонопольного органа недействительным. Он указал, что в решении антимонопольного органа не отражено, каким образом заключение договоров ОСАГО без предоставления талонов технического осмотра дает преимущество ООО "Росгосстрах" с учетом того, что любая страховая компания может заключить аналогичный договор с организациями, занимающимися техническим осмотром. Кроме того, антимонопольным органом не были представлены доказательства того, что указанные действия повлекли конкретные негативные последствия для других страховых компаний (уменьшение объема заключенных договоров ОСАГО и полученной выручки), то есть не был проведен анализ рынка, его динамики и перераспределения спроса.

В судебном акте Арбитражного суда Поволжского округа отдельно было указано, что антимонопольным органом не были представлены доказательства того, что рассматриваемые действия ООО "Росгосстрах" были направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, способствовали перераспределению спроса на рынке ОСАГО и причинили или могли причинить убытки другим страховым компаниям.

2. Указание в заявке на участие в закупке недостоверной информации вводит заказчика в заблуждение и является актом недобросовестной конкуренции

Широко распространена практика признания недобросовестной конкуренцией действий, связанных с предоставлением недостоверной информации участниками закупок. Так, Постановлением Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 01.09.2015 № Ф02-3822/2015 по делу № А33-24852/2014 было признано недобросовестной конкуренцией предоставление недостоверных сведений относительно материально-технического и кадрового обеспечения участника закупки, что способствовало победе участника в закупочной процедуре. Постановлением ФАС Восточно-Сибирского округа от 15.05.2014 по делу № А78-1753/2013 направление заказчику недостоверных сведений о технических характеристиках, потребительских свойствах и качестве товара (что привело к необоснованному признанию товара соответствующим условиям закупки) также было признано недобросовестной конкуренцией.

Как правило, последствием указанного нарушения является выдача предписания об устранении нарушения (если контракт еще не был исполнен) или о недопущении подобного нарушения в будущем (если контракт уже в исполнении) и уплата штрафа, наложенного в соответствии со статьей 14.33 КоАП РФ. Однако в ряде случаев к нарушителям применялись более существенные санкции. Так, по итогам проведения аукциона был заключен муниципальный контракт на выполнение функций генерального подрядчика на сумму 96 285 684 рубля. В последующем было выявлено, что победитель аукциона предоставил недостоверную информацию об опыте работы, что привело к его победе в торгах. На момент рассмотрения дела антимонопольным органом победитель закупки получил по данному контракту 69 853 219 рублей. Антимонопольным органом было выдано предписание о перечислении всей указанной суммы дохода в федеральный бюджет (ч. 3 ст. 51 Закона о защите конкуренции). При этом был отклонен довод нарушителя о необходимости уменьшения указанной суммы на сумму произведенных им расходов (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 24.12.2013 по делу № А82-1479/2013, подтверждено Определением ВАС РФ от 18.04.2014 № 4429/14).

Таким образом, недобросовестная конкуренция в рамках закупочных процедур, а потенциально – недобросовестная конкуренция в любой иной форме могут повлечь за собой существенные негативные последствия для нарушителя в форме взыскания всего полученного в результате подобного нарушения дохода.

3. При определении того, является ли регистрация средства индивидуализации актом недобросовестной конкуренции, следует учитывать наличие конкурентов на момент регистрации товарного знака и цель такой регистрации

Практика рассмотрения судами споров о недобросовестной конкуренции, связанной с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, достаточно обширна. Судами был сформулирован алгоритм, по которому определяется, является ли приобретение исключительного права на средство индивидуализации актом недобросовестной конкуренции.

В соответствии с Постановлением Президиума Суда по интеллектуальным правам от 30.03.2015 № С01-53/2015 (подтверждено Определением ВС РФ от 07.09.2015 № 300-КГ15-8063) для признания факта нарушения необходимо в первую очередь установить:

факт производства товара с использованием соответствующего обозначения иными лицами на момент осуществления действий по приобретению права на средство индивидуализации; и

сохранение конкурентных отношений с указанными лицами на момент спорного использования средства индивидуализации.

Если указанные обстоятельства были установлены, то подлежит оценке цель приобретения исключительного права на средство индивидуализации. Только в случае установления недобросовестности такой цели на момент подачи заявки на государственную регистрацию, ее направленности на причинение неблагоприятных последствий выявленным конкурентам, такие действия могут быть признаны актом недобросовестной конкуренции. В соответствии с Постановлением Президиума Суда по интеллектуальным правам от 27.07.2015 № С01-315/2015 в качестве признаков недобросовестности цели могут выступать осведомленность лица о наличии на момент подачи заявки на регистрацию иных лиц, использовавших соответствующее обозначение для индивидуализации своего товара без регистрации товарного знака, а также известность подобного обозначения среди потребителей.

На основании указанных принципов, в частности, не были признаны недобросовестной конкуренцией действия ОАО "Жигулевское пиво" по направлению в 2013 году писем отдельным производителям с требованием о прекращении использования товарного знака "Саяны" при маркировке своей продукции (Определение ВС РФ от 07.09.2015 № 300-КГ15-8063). Как было установлено судом, право на товарный знак "Саяны" было зарегистрировано за правопредшественником ОАО "Жигулевское пиво" в 1993 году. Антимонопольным органом не был исследован вопрос о наличии иных лиц, использовавших данное обозначение на момент обращения с заявлением о регистрации товарного знака. Само же по себе приобретение исключительного права на обозначение, использовавшееся ранее в коммерческом обороте различными лицами, закону не противоречит.

4. Недобросовестная конкуренция отсутствует в случае использования сходных средств индивидуализации в отношении товаров, которые не являются взаимозаменяемыми

Общество, являющееся производителем слабоалкогольного энергетического напитка, обратилось в ФАС России с жалобой на использование результатов его интеллектуальной деятельности при реализации другим производителем пивного напитка. ФАС России отказала в возбуждении дела, отметив, что указанные напитки имеют различные потребительские качества и доказательства того, что потребитель готов заменить алкогольный энергетический напиток пивным напитком, отсутствуют. Арбитражный суд Московского округа в Постановлении от 18.02.2015 по делу № А40-70905/14 поддержал позицию ФАС России, отметив, что при отсутствии взаимозаменяемости товаров действия по использованию схожих средств индивидуализации могут быть рассмотрены в качестве нарушения исключительных прав на товарный знак, но не могут быть признаны недобросовестной конкуренцией.

5. Использование неправомерно полученной клиентской базы другого хозяйствующего субъекта является недобросовестной конкуренцией

ООО ТФ "Климан" и ООО "Сириус-СВ" являлись конкурентами на рынке оказания туристических услуг в географических границах Иркутской области. ООО ТФ "Климан" осуществило рассылку смс-сообщений на номера мобильных телефонов граждан – клиентов ООО "Сириус-СВ" с информацией об открытии нового офиса. При этом из смс-сообщений было неясно, офис какой именно туристической фирмы открывается. В результате получатели смс-сообщений были введены в заблуждение, поскольку полагали, что был открыт новый офис ООО "Сириус-СВ", услугами которого они пользовались.

Четвертый арбитражный апелляционный суд в Постановлении от 28.04.2014 по делу № А19-14061/2013 отметил, что клиентская база ООО ТФ "Климан" была сформирована не самостоятельно путем работы с гражданами, а путем получения информации от своих сотрудников, которые ранее осуществляли трудовую деятельность в ООО "Сириус-СВ". Соответственно, указанные действия (незаконное получение информации, использование ее с целью потеснить конкурента на товарном рынке, проявив недобросовестное отношение к клиентам ООО "Сириус-СВ" и введя их в заблуждение) были признаны недобросовестной конкуренцией.

6. Действия бывшего генерального директора, направленные на создание препятствий в деятельности юридического лица, могут быть признаны недобросовестной конкуренцией

Мельникова С.В. до 21.06.2010 выполняла функции генерального директора ООО "НТТ-Электро". В указанный период ей было создано ООО "НТТ-Электро Инжиниринговая компания", которое осуществляло те же виды деятельности, что и ООО "НТТ-Электро". После прекращения полномочий Мельниковой С.В. как генерального директора ООО "НТТ-Электро" она отказалась передать указанному обществу документы, необходимые для осуществления им предпринимательской деятельности. Кроме того, ООО "НТТ-Электро Инжиниринговая компания" были заключены договоры поставки с бывшими контрагентами ООО "НТТ-Электро" на основании коммерческого предложения, сделанного якобы от имени генерального директора этого общества.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 27.10.2014 по делу № А56-70265/2013 указанные действия Мельниковой С.В. и ООО "НТТ-Электро Инжиниринговая компания" были признаны недобросовестной конкуренцией, поскольку создавали препятствия ООО "НТТ-Электро" в осуществлении предпринимательской деятельности, а также были направлены на извлечение необоснованных преимуществ в пользу ООО "НТТ-Электро Инжиниринговая компания".

Таким образом, недобросовестной конкуренцией может быть признан широкий спектр действий хозяйствующих субъектов (перечень составов не является закрытым). В связи с этим в настоящий момент большая часть правоприменительной практики разрознена и фрагментарна, что не способствует правовой определенности и предсказуемости судебной практики для участников рынка. Принятие четвертого антимонопольного пакета, детализирующего описание форм недобросовестной конкуренции, должно способствовать устранению указанных недостатков. В то же время при применении его положений важную роль будут играть сформированные на настоящий момент позиции судебных органов по отдельным вопросам привлечения к ответственности за совершение актов недобросовестной конкуренции.

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 25.10.2016 N С01-920/2016
В силу пункта 7 статьи 4 Закона N 135 под конкуренцией понимается соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.
Гипотеза нормы, содержащейся в пункте 4 части 1 статьи 14 Закона о защите конкуренции, не ограничивается только указанием на незаконное использование результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации, она также включает перечень юридических фактов, при наличии которых деяние может быть признано недобросовестной конкуренцией в соответствии с этим пунктом (продажа, обмен или иное введение в оборот товара). Следовательно, законодателем перечислены конкретные действия, при совершении которых лицо может быть признано допустившим факт недобросовестной конкуренции.
Норма пункта 4 части 1 статьи 14 Закона о защите конкуренции, учитывая административный характер правоотношений, в которых находятся государственный орган и лицо, привлекаемое к ответственности, не может толковаться расширительно
Для признания действий хозяйствующего субъекта недобросовестной конкуренцией такие действия должны, в том числе, причинять (иметь возможность причинять) убытки другому хозяйствующему субъекту конкуренту либо наносить (возможность наносить) вред его деловой репутации (причинение вреда).

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 21.10.2016 N С01-947/2016
Антиконкурентное законодательство предусматривает доказательства размера убытков или объема негативных последствий, а не оперирует критериями вероятностного их наступления. Вероятность наступления последствий, которые могут наступить в будущем может учитываться в случае, когда нарушение при рассмотрении дела не устранено.
В случае, если устранение нарушения осуществлено до вынесения решения антимонопольным органом, то вероятность наступления убытков в будущем отсутствует.
При таких обстоятельствах, для вывода о не устранении уже примененных негативных последствий, необходимо доказательство их наличия. В отсутствие таких доказательств, обязание их устранить, является беспредметным.
Оспариваемое решение антимонопольного органа не содержит доводов того, что имелись какие-либо негативные последствия использования наименования юридического лица, но до рассмотрения УФАС антимонопольного дела они не были устранены.

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 11.10.2016 N С01-871/2016
Установление честности или нечестности действий по использованию исключительного права на товарный знак само по себе не свидетельствует о честности или нечестности приобретения такого права.
Нечестная цель приобретения исключительного права на товарный знак может определяться известностью лицу, приобретающему право на товарный знак, факта использования тождественного или сходного обозначения иными лицами, и желанием этого лица получить необоснованные преимущества посредством монополизации обозначения, широко известного потребителю, либо его желанием вытеснить с рынка конкурентов посредством такой монополизации.
Суды первой и апелляционной инстанции обоснованно указали на ничем не подтвержденный и противоречащий представленным доказательствам вывод антимонопольного органа о введении обществами товаров с использованием сходного обозначения с 2002 года, при том, что названные общества были образованы значительно позднее, и не могли в указанный период осуществлять такую деятельность.